Читаем Зигмунд Фрейд и Карл Густав Юнг. Учения и биографии полностью

Речь идет не о смене Я Самостью, а о возникновении нового центра личности, в котором сознательное Я и бессознательность взаимно дополняют друг друга, образуя своеобразную целостность и тотальность, олицетворением чего как раз и является Самость. Цель индивидуации состоит в том, чтобы достигнуть такого положения, при котором Я не противостоит и не подчиняется Самости, а становится приверженным ему.

Переживание и реализация Самости – это жизненное событие, вызывающее фундаментальное переустройство личности. Процесс, ведущий к такому переживанию, является индивидуацией и в этом смысле он совпадает с конечной целью индийской йоги. Поэтому, как полагал Юнг, для понимания Самости и индивидуации неплохо было бы иметь представления об индийской мудрости. Изучение классической йоги способствует психологическому освоению внутреннего мира человека.

Но имеется и аналогичная йоге западная мудрость, которая, к сожалению, менее доступна для непосвященных в ее тайны. Речь идет об алхимии, в которой, по выражению Юнга, покоится спрятанная западная созерцающая йога.

Для практикующего аналитика она имеет преимущество перед индийской йогой в том, что идеи алхимии выражены в богатой символике, являющейся однотипной с символикой, обнаруживаемой при работе с пациентами. Поэтому знание алхимии оказывается весьма полезным для понимания символики процесса индивидуации. Ведь то, что в аналитической психологии обозначается в качестве Самости, в алхимии описывается с точки зрения единого, неделимого, но в то же время всеобщего.

Активное воображение

Активное воображение – один из способов выявления бессознательного, используемая при аналитической терапии техника работы с ним, представляющие собой метод интроспекции, наблюдение над развертыванием внутренних образов.

В явном виде данный метод и данная техника были предложены Юнгом в 1916 году, хотя первоначальные представления об активном воображении содержались в его ранних работах, относящихся к тому периоду времени, когда он впервые соприкоснулся с психоаналитическими идеями, но еще не был лично знаком с основателем психоанализа. Однако в качестве соответствующего метода и техники работы с бессознательным выдвижение активного воображения на передний план было связано с последующим переосмыслением некоторых идей и методов, предложенных Фрейдом и составлявших основу классического психоанализа.

В этом отношении метод активного воображения являлся своеобразной корректировкой фрейдовского метода свободных ассоциаций. Не случайно, говоря о технике использования активного воображения в аналитическом процессе, Юнг замечал, что «она многим обязана фрейдовскому методу свободных ассоциаций» и что он рассматривает ее «как прямое продолжение этого метода».

Активное воображение напоминает собой фантазирование. Однако Юнг использовал термин «воображение», а не «фантазия», тем самым подчеркивая значение не мимолетнего впечатления, а целенаправленного творчества. Если фантазия является собственной выдумкой, то активное воображение вызывает к жизни типичные образы и символические события, функционирующие и развертывающиеся в соответствии с собственной логикой.

Это не означает, что Юнг недооценивал роль фантазирования вообще. Напротив, он неоднократно подчеркивал, что, с одной стороны, у человека могут существовать разнообразные неудовлетворительные фантазии, бесплодная природа которых обнаруживается при работе с пациентами, с другой стороны, фантазия может быть рассмотрена как материнская творческая сила человеческого духа. Вместе с тем в терапевтическом плане ставка делалась на творческую деятельность силы воображения, способной вырвать человека из оков обыденных представлений.

Согласно Юнгу, метод активного воображения сводится к необходимости концентрации на каком-то начальном пункте, будь то спонтанное визуальное наблюдение, фрагмент сновидения, сюжет художественного произведения или какое-либо впечатление.

Сосредоточение на чем-то способствует порождению различных образов. Внутренняя работа бессознательного приводит к тому, что эти образы оформляются в связанные между собой события и сюжеты. Вызванный к жизни материал продуцируется в сознательные формы и вызывает потребность в чувственном или зрительном воплощении.

Потребность воплощения вызванного активным воображением материала в понятную для человека форму может быть реализована посредством рисунка, чертежа, пластического выражения, лепки, танца, игры. Благодаря объективированию надиндивидуальных образов человек лучше понимает их смысл и ему становятся доступными ценности, которыми богат его архетипический материал. Проделанная человеком работа оказывает на него такое воздействие, благодаря которому вызываются изменения его позиции по отношению к себе, другим людям и миру в целом.

Представления о специфике и технике активного воображения были почерпнуты Юнгом из раннего детства, хотя в то время он не мог, разумеется, предположить, что его личный опыт станет основой нового метода.

Перейти на страницу:

Все книги серии Звезда лекций

Литература – реальность – литература
Литература – реальность – литература

В этой книге Д.С. Лихачев совершает «филологические прогулки» по известным произведениям литературы, останавливаясь на отдельных деталях, образах, мотивах. В чем сходство императора Николая I с гоголевским Маниловым? Почему Достоевский в романах и повестях всегда так точно указывал петербургские адреса своих героев и так четко определял «историю времени»? Как проявляются традиции древнерусской литературы в романе-эпопее Толстого «Война и мир»? Каковы переклички «Поэмы без героя» Ахматовой со строками Блока и Гоголя? В каком стихотворении Блок использовал принцип симметрии, чтобы усилить тему жизни и смерти? И подобных интригующих вопросов в книге рассматривается немало, оттого после ее прочтения так хочется лично продолжить исследования автора.

Дмитрий Сергеевич Лихачев

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Тайная история комиксов. Герои. Авторы. Скандалы
Тайная история комиксов. Герои. Авторы. Скандалы

Эта книга не даст ответа на вопросы вроде «Сколько весит Зеленый Фонарь?», «Опасно ли целоваться с Суперменом?» и «Из чего сделана подкладка шлема Магнето?». Она не является ПОЛНОЙ И ОКОНЧАТЕЛЬНОЙ ИСТОРИЕЙ АМЕРИКАНСКИХ КОМИКСОВ, КОТОРУЮ МОЖНО ПРОЧИТАТЬ ВМЕСТО ВСЕХ ЭТИХ КОМИКСОВ И ПОРАЖАТЬ СВОИМИ ПОЗНАНИЯМИ ОКРУЖАЮЩИХ.В старых комиксах о Супермене читателям частенько показывали его Крепость Уединения, в которой хранилось множество курьезных вещей, которые непременно были снабжены табличкой с подписью, объяснявшей, что же это, собственно, за вещь. Книжка «Тайная история комиксов» – это сборник таких табличек. Ты волен их прочитать, а уж как пользоваться всеми эти диковинками и чудесами – решать тебе.

Алексей В. Волков , Алексей Владимирович Волков , Кирилл Сергеевич Кутузов

Развлечения / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Сериал как искусство. Лекции-путеводитель
Сериал как искусство. Лекции-путеводитель

Просмотр сериалов – на первый взгляд несерьезное времяпрепровождение, ставшее, по сути, частью жизни современного человека.«Высокое» и «низкое» в искусстве всегда соседствуют друг с другом. Так и современный сериал – ему предшествует великое авторское кино, несущее в себе традиции классической живописи, литературы, театра и музыки. «Твин Пикс» и «Игра престолов», «Во все тяжкие» и «Карточный домик», «Клан Сопрано» и «Лиллехаммер» – по мнению профессора Евгения Жаринова, эти и многие другие работы действительно стоят того, что потратить на них свой досуг. Об истоках современного сериала и многом другом читайте в книге, написанной легендарным преподавателем на основе собственного курса лекций!Евгений Викторович Жаринов – доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Московского государственного лингвистического университета, профессор Гуманитарного института телевидения и радиовещания им. М.А. Литовчина, ведущий передачи «Лабиринты» на радиостанции «Орфей», лауреат двух премий «Золотой микрофон».

Евгений Викторович Жаринов

Искусствоведение / Культурология / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука