Читаем Зима тревоги нашей полностью

– Не могу я есть этот лук! Хотя от меня уже и так воняет.

– Ты моя любимая!

– Никак не приду в себя после визита Марулло.

– В каком смысле?

– Явился к тебе домой. Принес конфеты.

– Пути Господни неисповедимы.

– Не кощунствуй! Пасха еще не кончилась.

– Кончилась. Сейчас уже четверть второго.

– Боже мой! Пора спать.

– Вот в чем трудность – Шекспир[18].

– Все бы тебе шутить!

Однако я не шутил. Тоска никуда не делась, я о ней не думал, просто чувствовал резь и иногда спрашивал себя: отчего мне так больно? Человек привыкает ко всему, нужно лишь время. Давным-давно я устроился на динамитный завод развозить на тележке нитроглицерин. Платили хорошо, потому что работа была опасная. Сперва я переживал за каждый шаг, но через недельку-другую понял, что это работа как работа. Да ведь я даже с работой продавца свыкся! Привычное всегда кажется более привлекательным, чем нечто незнакомое.

Лежа в темноте и разглядывая мелькающие перед глазами красные точки, я размышлял над тем, что люди считают делом совести, и не мог найти изъяна в своих действиях. После выбора курса я задумался, смогу ли изменить направление или повернуть компас на девяносто градусов, и понял, что могу, но не хочу.

Я попал в иное измерение и пришел от него в восторг. Будто обнаружил новую группу мышц или сбылась моя детская мечта – уметь летать. Часто мне удается заново проиграть в голове события, сцены, беседы и выискать подробности, которых не заметил при первом проигрыше.

Мэри сочла приход Марулло с конфетами странным, и я склонен доверять ее чутью. Сперва я решил, что он благодарит меня за неподкупность. Однако вопрос Мэри заставил меня поискать другой ответ. Марулло не награждал за прошлые заслуги, он задабривал меня на будущее. Лично до меня ему не было дела, его интересовала лишь выгода, которую можно из меня извлечь. Я вернулся к его советам по торговле и разговору о Сицилии. Где-то там он и потерял уверенность. Что-то ему от меня понадобилось, чего-то он от меня ждет. Способ выяснить есть. Попрошу у него чего-нибудь, в чем при обычных обстоятельствах он откажет, и если получу, то буду знать, что застиг его врасплох и серьезно встревожил. Я отложил Марулло в сторону и перешел к Марджи. Марджи… Так вот сколько ей лет. Была в двадцатые годы песенка: «Марджи, я мечтаю о тебе всегда, Марджи, я готов бросить мир к твоим ногам…»

На фоне плавающих красных пятен я снова прокрутил эпизоды с Марджи, пытаясь не додумывать лишнего. Долгое время, года два точно, жила-была миссис Янг-Хант – подруга моей жены, предмет разговоров, которые я пропускал мимо ушей. Потом возникла Марджи Янг-Хант, за ней просто Марджи. Она наверняка заходила в магазин и до Великой Пятницы, только я не помню. В тот день она словно возвестила о себе. Вполне возможно, что раньше она не замечала меня, как я не замечал ее. Однако теперь она неизменно присутствует и выступает инициатором действий. Чего она хочет? Может, ей просто нечем заняться, кроме как вредить людям? Или у нее свои цели? Я подозреваю, она показала товар лицом, чтобы я заметил ее и думал о ней. Похоже, она затеяла игру со вторым предсказанием из лучших побуждений, желая покрасоваться перед нами и развлечь. Потом что-то случилось, и все пошло не так. Ни Мэри, ни я не сказали ничего, чтобы вызвать ее напряженность. Видела ли она змею на самом деле? Это объяснение – наиболее простое и вероятное. Может, она действительно обладает интуицией и способна угадывать чужие мысли. Я в это верю, потому что ей удалось застать меня в процессе метаморфозы, однако не исключено и совпадение. Тогда почему она сбежала в Монток, хотя вовсе не собиралась, снова сошлась с торговым агентом, выболтала все Марулло? Мне не верилось, что она способна брякнуть, не подумав. Где-то на чердаке среди книг была история жизни… Беринга? Нет, Баранова, Александра Баранова, русского губернатора начала девятнадцатого века. Вдруг там найдется упоминание об использовании Аляски в качестве тюрьмы для колдунов? Вряд ли такую историю можно выдумать. Надо как-нибудь проскользнуть наверх, пока Мэри спит.

Послышался скрип старых дубовых ступеней, потом еще и еще, и я понял, что это вовсе не усадка дома из-за перемены температуры. Эллен опять ходит во сне.

Перейти на страницу:

Все книги серии Эксклюзивная классика

Кукушата Мидвича
Кукушата Мидвича

Действие романа происходит в маленькой британской деревушке под названием Мидвич. Это был самый обычный поселок, каких сотни и тысячи, там веками не происходило ровным счетом ничего, но однажды все изменилось. После того, как один осенний день странным образом выпал из жизни Мидвича (все находившиеся в деревне и поблизости от нее этот день просто проспали), все женщины, способные иметь детей, оказались беременными. Появившиеся на свет дети поначалу вроде бы ничем не отличались от обычных, кроме золотых глаз, однако вскоре выяснилось, что они, во-первых, развиваются примерно вдвое быстрее, чем положено, а во-вторых, являются очень сильными телепатами и способны в буквальном смысле управлять действиями других людей. Теперь людям надо было выяснить, кто это такие, каковы их цели и что нужно предпринять в связи со всем этим…© Nog

Джон Уиндем

Фантастика / Научная Фантастика / Социально-философская фантастика

Похожие книги

Волшебник
Волшебник

Старик проживший свою жизнь, после смерти получает предложение отправиться в прошлое, вселиться в подростка и ответить на два вопроса:Можно ли спасти СССР? Нужно ли это делать?ВСЕ афоризмы перед главами придуманы автором и приписаны историческим личностям которые в нашей реальности ничего подобного не говорили.От автора:Название рабочее и может быть изменено.В романе магии нет и не будет!Книга написана для развлечения и хорошего настроения, а не для глубоких раздумий о смысле цивилизации и тщете жизненных помыслов.Действие происходит в альтернативном мире, а значит все совпадения с существовавшими личностями, названиями городов и улиц — совершенно случайны. Автор понятия не имеет как управлять государством и как называется сменная емкость для боеприпасов.Если вам вдруг показалось что в тексте присутствуют так называемые рояли, то вам следует ознакомиться с текстом в энциклопедии, и прочитать-таки, что это понятие обозначает, и не приставать со своими измышлениями к автору.Ну а если вам понравилось написанное, знайте, что ради этого всё и затевалось.

Александр Рос , Владимир Набоков , Дмитрий Пальцев , Екатерина Сергеевна Кулешова , Павел Даниилович Данилов

Фантастика / Детективы / Проза / Классическая проза ХX века / Попаданцы
Ставок больше нет
Ставок больше нет

Роман-пьеса «Ставок больше нет» был написан Сартром еще в 1943 году, но опубликован только по окончании войны, в 1947 году.В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое: прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что неожиданно получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни.Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…

Жан-Поль Сартр

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Пнин
Пнин

«Пнин» (1953–1955, опубл. 1957) – четвертый англоязычный роман Владимира Набокова, жизнеописание профессора-эмигранта из России Тимофея Павловича Пнина, преподающего в американском университете русский язык, но комическим образом не ладящего с английским, что вкупе с его забавной наружностью, рассеянностью и неловкостью в обращении с вещами превращает его в курьезную местную достопримечательность. Заглавный герой книги – незадачливый, чудаковатый, трогательно нелепый – своеобразный Дон-Кихот университетского городка Вэйндель – постепенно раскрывается перед читателем как сложная, многогранная личность, в чьей судьбе соединились мгновения высшего счастья и моменты подлинного трагизма, чья жизнь, подобно любой человеческой жизни, образует причудливую смесь несказанного очарования и неизбывной грусти…

Владимиp Набоков , Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Классическая проза / Классическая проза ХX века / Русская классическая проза / Современная проза / Проза