Зима в раю

– No, no, se~nora, – прошептала моей жене одна из судомоек. – Es OK. Mira!

Она глазами показала в сторону патио, где щенок уже расправился с добытым у Frau jam'on serrano и со всех ног, так что уши на ветру развевались, помчался вокруг маленькой террасы. И вот он уже снова очутился в кафе, воспользовавшись открытым черным ходом.

Судомойки закивали в ожидании продолжения спектакля. Самодовольная старая немка нагнулась, чтобы перевязать шнурки, и ее мощные ягодицы оказались как раз напротив той двери, в которую галопом вбежал щенок.

– Pass auf, Mutti![374], – отчаянно завизжала Fr"aulein. – Der Hund kommt! ACHTUNG![375]

Но было слишком поздно. Пес уже на полной скорости нырнул под пышную тирольскую юбку старой Frau, и его акт возмездия был ознаменован воплем, от которого кровь стыла в жилах, и звоном бьющейся посуды, сметенной со стола мечущимися руками die Mutter.

Присмиревшие немки были вынуждены пройти под перекрестным огнем насмешливых взглядов и ухмылок, пока, спотыкаясь и натыкаясь на пластиковые столы, с позором пробирались к выходу, а довольный щенок тем временем за обе щеки уписывал с пола остатки jam'on.

– Todo va bien, – усмехнулся сеньор Бонет, выбираясь из своего дипломатического укрытия позади барной стойки.

И действительно, все было хорошо. Как отметил хозяин кафе, немецкие se~noras не только купили дорогой jam'on на обед его щенку, но и оставили после себя две недоеденные булочки, которые станут прекрасным бесплатным угощением для его курочек.

– Ну и кто теперь Dummkopf?[376]

, – вопросил он, весело поигрывая бровями.

Трое местных жителей и две судомойки шумно выразили свое одобрение радостным смехом.

– Ah s'i, – приговаривали они, – ну и кто теперь Dummkopf?

Мы бы с удовольствием посидели в helader'ia еще, наблюдая за тем, какие новые com'edies sans fronti`eres[377] будут спровоцированы в заведении сеньора Бонета этажеркой с засохшей выпечкой, но, как и всему хорошему, нашему краткому знакомству с многонациональным сообществом посетителей кафе настал конец. Нам с Элли пора было ехать домой, чтобы проверить, как справляются со своими заданиями Сэнди и Чарли.

Мы выскользнули на относительно спокойную улицу, но нас тут же призвал обратно в helader'ia машущий с крыльца владелец.

Завтра уже тридцать первое декабря, напомнил нам сеньор Бонет, и они с супругой устраивают вечеринку в честь наступления Нового года. Там будут все его постоянные клиенты, и он надеется, что и мы, как clientes muy estimados

[378], почтим его своим присутствием. Наши сыновья, наши hijos guapos[379], также приглашаются принять участие в праздновании. Hombre, это будет una fiesta espectacular[380].

– Much'isimas gracias, сеньор Бонет, – ответили мы, даже не попросив времени на обдумывание. Hombre

, да мы дождаться не могли, когда начнется вечеринка!

Когда мы ехали по дороге к «Кас-Майорал», из-за высокой каменной стены неслись крики «Bravo!» и «Ol'e!». Элли занервничала: уж не надумали ли наши сыновья в отсутствие родителей брать уроки корриды? Но все оказалось не так страшно. Одобрительные возгласы исходили от небольшой группы пожилых соседей мужского пола, которые собрались у нашей casita de aperos – древнего каменного сарайчика миниатюрных пропорций – для того, чтобы посмотреть на первые попытки Сэнди пахать на маленьком тракторе «Барбьери». В очередной раз достигнув конца поля, он ловко разворачивал мотоблок на сто восемьдесят градусов и одновременно выжимал рычаг, подключая оборотный плуг для прохода в обратную сторону. Вот тогда-то и раздавались крики зрителей: погромче или потише, в зависимости от того, насколько им понравилась его последняя борозда.

Помимо восклицаний мы слышали также поток эмоциональных советов и пронзительных проклятий, что предполагало присутствие старого Пепа, причем в качестве председателя жюри. Судя по улыбке, которая не сходила с лица Сэнди, и добродушным репликам со стороны наблюдателей, наш мальчик прекрасно справлялся с новой для себя работой. Решив не мешать процессу интеграции нашего самостоятельного сына, мы незаметно проскользнули в дом.

Там нас ждал новый сюрприз. Оказывается, Чарли и Тони собрали немалое количество апельсинов, причем все плоды были тщательно рассортированы на четыре кучи на полу almac'en.

– Я ни за что не поверю, что это Чарли так аккуратно все сделал, – скептически заметила жена.

– Да уж, – согласился я, поглаживая подбородок. – Все это весьма подозрительно. К тому же Чарли наверняка даже не догадывается, что апельсины бывают разных сортов. Очень странно.

– Да не напрягайтесь, – небрежно произнес наш младший сын, появляясь в хранилище. – Я тут ни при чем. Это всё тот дядька… хм… как же его звали?

– Неужели ты имеешь в виду Херонимо? – спросила Элли.