Зима в раю

Потратив несколько часов впустую, мы решили, что горная деревушка Пучпуньент станет последним пунктом нашей экспедиции. Мы устали и порядком проголодались, а я как раз слышал, что в тех краях имеется хороший ресторанчик.

Дорога в Пучпуньент оказалась несколько менее зрелищной, чем первая часть нашего пути, зато куда более спокойной. За окнами автомобиля простирались приятнейшие в этой части Майорки сельские пейзажи. Сначала мы оставили позади мягкие волны миндальных и оливковых садов вокруг Кальвии, потом миновали несколько удаленных фермерских усадьб из камня цвета меда, стоящих среди огороженных стенами лугов со стадами длинноногих овец, которые паслись среди корявых стволов рожкового дерева, чьи темно-зеленые кроны круглый год давали животным тень и укрытие.

По мере спуска к нижним склонам Сьерры-де-Канс широкое нагорное плато постепенно сузилось и превратилось в неглубокий каньон. Наш путь пролегал среди густо поросших лесом утесов, так что ветви деревьев порой царапали машину то с одной, то с другой стороны и рассеивали солнечный свет в подвижные узоры на дороге впереди нас.

Все новые и новые ландшафты приветствовали нас за каждым изгибом шоссе, которое извивалось и ползло через лес на нижних подступах к горам Бауса и Канс. Заросли вереска на придорожных опушках уже покрывались мелкими розовыми цветками, и среди них виднелись круги закопченных камней и несколько пустых бутылок из-под вина, отмечая места, где в выходные дни разбивали походную кухню семьи из Пальмы, чтобы приготовить под ароматными соснами paellas.

Наконец я привел машину к тому месту, где наше шоссе встречается с трассой между Пальмой и Пучпуньентом. Там я заметил, что в сосновых лесах все чаще попадаются вечнозеленые дубы, чья серо-зеленая листва смягчала краски пейзажа, придавала ему почти ручной характер в противовес суровой местности, через которую мы только что проехали. Чем ближе мы оказывались к пункту назначения, тем все более очевидной становилась эта перемена. Даже дорога стала как будто более гладкой – она несла нас всё прямее и быстрее на запад к горе Галатцо, чья величественная вершина башней возвышается над всеми остальными пиками в округе. Мы промчались через вишневые сады, окаймленные высокими оградами из кипарисов, и подивились тому, какими жалкими и голыми выглядят в своем зимнем оцепенении обрезанные плодовые деревца. А берег torrente, бегущего вдоль левой обочины, прятался под пышной мантией мирта и тростника, разросшихся между древними рожковыми деревьями, оливами и теперь уже повсеместно встречающимися вечнозелеными дубами.

На подъездах к Пучпуньенту ландшафт приобрел мягкость, более уместную на лесистых просторах юга Англии, чем в уединенной долине в майорканских горах. Высокий вяз, тополь и ясень прочно обосновались в лощине на околице деревни. Их мощные стволы и густая сеть верхних ветвей воспевали вечную благодарность драгоценной воде, приносимой к их корням по каменистым руслам torrentes, которые вытекали из бассейнов дождевой воды в окружающих горах. В дополнение к природной красоте этого томного уголка, просвещенные жители деревни когда-то посадили вдоль главной улицы изящные ряды платанов, которые теперь уже достигли зрелости, и их тонко замаскированные облезающей корой стволы незаметно сливались с приглушенными тонами видавших виды стен и крыш старых каменных домов.

Удушающе жаркими летними месяцами, когда побережья и равнины Майорки пекутся в неумолимом сиянии солнца, Пучпуньент является оазисом восхитительной тени, которую дают его широколиственные деревья, и сладостного, прохладного воздуха, приносимого нежными бризами с высот горы Галатцо.

Даже в этот ласковый зимний день окружающий пейзаж освежал: бодрил величием гор и успокаивал ощущением надежности и безопасности – его создавали крутые мощеные переулки, уютные коттеджи с террасами и запах горящих в каминах оливковых бревен. Это был редкий ракурс лика Майорки, время здесь словно бы остановилось – если закрыть глаза на лишенный колес, перевернутый кузов «сеата-панды», который был оставлен на главной улице деревушки в качестве мусорного контейнера.

– Магазин не работает! Какое счастье, – зевнул Чарли, глядя из машины на закрытые ставнями окна местного colmado.

– Согласен, – сказал Сэнди. – Продавец наверняка отправился пообедать. Что же, он поступил весьма разумно, и я предлагаю последовать его примеру. У меня от голода уже ноги не ходят.

– И у меня тоже, – подхватил Чарли, оживившийся при упоминании об обеде. – И в желудке так пусто, что я боюсь, как бы он не начал переваривать сам себя. Это жестоко – держать растущий организм, как у меня, по полдня без еды. Посмотрите на часы. Уже половина третьего!