Зимняя история (ЛП)

Рот Сэма скривился в подобии улыбки.

— Да, это я вижу. — Он оглянулся на шторы, за которыми лежал Кас, и сказал: — Дин, главное — это мы должны взять его под крыло. Если бедняга вообще отсюда выйдет, он заслужил пару подушек. Для начала.

Дин кивнул.

— Я думал, как минимум шесть.

— Десять, — сказал Сэм. — Больших, мягких, пуховых. У меня вообще есть несколько идей на Рождество.

— Это при условии, что у него спадет жар и он проживет еще три дня.

— Да, — согласился Сэм со вздохом. — Во всяком случае, он пару раз просыпался, пока тебя не было. Единственное, что я сказал ему, это что я никогда на него не злился. Думаю, он меня услышал — по крайней мере, он, кажется, немного успокоился. Но трудно сказать наверняка — он едва в состоянии открыть глаза, так что ничего внятного он мне не сообщил. Теперь твоя очередь, а я пойду перекушу и посплю чуток.

Дин кивнул.

— Я возьму на себя ночную смену, — предложил он.

Сэм покачал головой.

— Мы с сестрами тут посовещались. Они говорят, что его состояние теперь стабильное и что тебе тоже нужно поспать ночь. Особенно если нам скоро ехать обратно в Канзас — это длинный перегон, и надо продумать, как довезти Каса. В любом случае, нам обоим придется не спать в дороге. В общем, сестры говорят, что тебе стоит посидеть час-два — до десяти вечера, не позже, — но потом и тебе надо поспать.

Дин кивнул, и Сэм ушел.

И Дин остался с Касом на всю ночь.

***

Сестры в конце концов перестали уговаривать Дина уйти и поставили для него раскладушку в углу палаты. Но Дин не хотел ложиться даже на раскладушку — вместо этого он часами сидел у постели Каса, держа его за руку.

Кас явно был еще очень болен. У него был сильный жар, и большую часть вечера он провел в полусознательном состоянии. И, что особенно тревожило Дина, с течением времени его сон становился все более беспокойным. К ночи Кас начал беспрестанно ворочаться и метаться по постели, ерзая ногами и сжимая в руках простыни, и никак не реагировал на попытки Дина его успокоить.

Следуя указаниям медсестры, Дин начал раз в полчаса скармливать ему пластинку льда. Кас брал их охотно, кажется, даже не осознавая, что их дает Дин. Каждый раз, когда Дин касался его губ ледяной пластинкой, Кас приоткрывал рот и принимал ее, не открывая глаз. Он казался таким хрупким, что Дин чувствовал, будто кормит птенца.

Иногда Кас немного приходил в себя, и его глаза приоткрывались. Каждый раз, увидев Дина, он начинал бормотать какую-нибудь вариацию фразы «могу бороться, могу мыть посуду, знаю ангельский язык». Всегда те же три пункта — как если бы это была его молитва Дину. И каждый раз Кас, казалось, не помнил, что они это уже проходили. Поэтому Дин говорил ему снова и снова, каждый раз, когда Кас просыпался: «Мы заберем тебя в бункер, Кас. Ты — член нашей семьи, и мы твои друзья. Все будет хорошо, я заберу тебя домой. Я заберу тебя в бункер».

Каждый раз Кас едва слышно вздыхал и снова закрывал глаза, но Дин никогда не мог сказать точно, действительно ли он понял сказанное.

В полночь Кас внезапно весь взмок от пота и почти перестал шевелиться. Его бесконечное ерзание прекратилось и дыхание заметно замедлилось. Дин слегка (да чего уж там — сильно) запаниковал и бросился за сестрой. Подошедшая сестра проверила состояние Каса.

— Жар прошел, — сообщила сестра Дину шепотом. — Теперь он просто спит. Пора и вам поспать.

========== Глава 7. Третий день зимы (23 декабря) ==========

— Чувак, восемь утра! — Вздрогнув, Дин открыл глаза. Он спал на раскладушке. Сэм легонько тряс его за плечо со словами: — Просыпайся. Надо выйти на время. Касу будут делать рентген легких, и им надо убрать раскладушку.

Первым делом Дин взглянул на Каса. Тот снова лежал на боку, но ночью он изменил позу и теперь был повернут лицом к Дину. Глаза его были по-прежнему закрыты. Похоже, он все еще спал. За шторками собрался больничный персонал, тихо беседуя, и внизу под шторами виднелись колеса какого-то большого аппарата.

Через окно в палату светило яркое солнце. Значит, уже рассвело. Дин все еще чувствовал сонливость — он спал так крепко, что разве только не заляпал слюной матрас. Он сел и вытер рот. Ладно, может, он действительно обслюнявил матрас.

Поднявшись с раскладушки, Дин подошел к Касу поближе.

— Как он? — прошептал Дин.

— Нормально, — прошептал в ответ Сэм. — Жар почти прошел — не совсем, но уже ниже 38. Его хотят комплексно обследовать. Сказали, это займет пару часов. Нам велели выйти через пять минут.

Дин посмотрел на Каса. Кас действительно выглядел немного лучше. На его лице появился цвет, и его сон теперь был больше похож на нормальный.

— Кас? — позвал Сэм громко и протянул к нему руку.

— Не разбуди его! — зашипел Дин, оттолкнув руку Сэма в сторону.

— Сестра сказала, что его все равно сейчас разбудят, — объяснил Сэм. — Нам можно поговорить с ним пять минут и сказать, что мы вернемся позже. То есть… если он сможет проснуться. — Сэм повернулся к Касу. — Эй, Кас? Тебе сейчас будут делать обследование. Мы с Дином вернемся через пару часов.

Кас открыл глаза.