Зимняя рябина

– Да перестань, пап, не казнись, ради бога! Мама ж сама захотела ехать в больницу, сама доктора попросила! Как это ни жестоко сейчас прозвучит, это ведь тоже своего рода манипуляция… Именно этого она и хотела, чтобы ты сейчас сидел и казнился! Перестань…

– Но ей ведь и в самом деле стало плохо, Кать! Ты же видела!

– А как ты хотел? Кому после таких новостей бывает хорошо? И дочь делает не так, как ей хочется, и муж собрался к другой уходить! Конечно, плохо, а как ты думал?

Иван не успел ей ничего ответить – услышал, как в прихожей хлопнула дверь. И тут же на кухню ворвалась соседка Людмила, по совместительству ближайшая Ленина подруга, и затараторила яростно:

– Что, угробили мать, да? Упахали? Да как вам не стыдно, бессовестные! Я ведь слышала, как вы ругались, я все слышала! Специально близко к окнам подошла, чтобы все услышать! Ты что, Катерина, и правда передумала замуж выходить, да? С ума сошла, что ли, накануне свадьбы?

– Теть Люд… Мы сами разберемся, ладно? – устало глянула на нее Катя, подперев щеку кулачком. – Это наше дело, теть Люд…

– Да что вы там разберетесь, господи! – всплеснула руками Людмила, сверкнув глазами. – Да вы ж без матери как сироты, ничего сами сделать не можете! И что теперь с этой свадьбой делать станете, а? Что людям объяснять? Или ждать надо, когда Лену из больницы выпишут? Что там врачи говорят? Долго она там у них пролежит?

– Не знаю… – сердито ответила Катя. И повторила так же сердито: – Мы сами во всем разберемся, теть Люд…

– Да что там, сами… Опять – сами… – махнула рукой Людмила. Подумав немного, проговорила тихо себе под нос: – Ладно, я завтра схожу в загс, у меня там знакомая работает… Пусть отложат торжественную регистрацию на две недели… Или сразу на месяц просить, а, Кать?

– Да ничего не надо, теть Люд, я же вам объясняю! Не надо никуда ходить и просить… Мы сами решим, что нам делать! Сами, понимаете?

– Ага… Довели мать до инфаркта, теперь сами… Ладно, пойду я, о чем с вами еще разговаривать? Бессердечные вы оба, вот что… И ты, Катя, и ты, Иван! Совести у вас нет, а уж тем более благодарности! Лена так старалась для вас, так старалась…

Причитая, соседка пошла к двери, а Катя и Иван остались сидеть на кухне. Молчали долго. Потом Иван предложил осторожно:

– Может, и впрямь свадьбу перенести, Кать? Просто по сроку перенести, на месяц. Или на два… А там видно будет…

– Да не знаю я, пап, что делать! Уже и сама ничего не знаю… Такое чувство, что в капкан попала, ей-богу!

– Ладно, давай доживем до завтра. Сходим завра к маме в больницу… Вместе пойдем, ладно?

– Хорошо, пап… А что нам еще остается? Давай доживем до завтра, да…

Глава V

Евка взяла ковш, набрала в него воды, умело плеснула на каменку, и Аня заверещала привычно:

– Зачем так сильно поддаешь, я же свариться могу! С ума сошла, Евка!

– Ничего, не сваришься. Только краше будешь.

– Да куда уж краше… – с грустной иронией ответила Аня. – В нашем с тобой возрасте думать о красоте уже не приходится, Евка…

– Не кокетничай, Анька! Думать о красоте ей не приходится, ага! Я ж видела, как на тебя этот мужик запал… Ну, который к тете Соне с поклоном от твоего отца приезжал, помнишь? Хотя чего я спрашиваю, дурочка… Конечно, помнишь. Тебя ж как подменили в последнее время, ходишь и сама себе улыбаешься, глазами сияешь. Сознавайся, было у тебя с ним, да?

– Было, Евка. Еще как было.

– И все, что ли?

– В каком смысле – и все?

– Ну… Продолжение-то этого «было» случится, надеюсь? Когда он еще к тебе приедет?

– Нет. Не случится. Не приедет он. Не спрашивай меня об этом, пожалуйста. Не надо…

– Почему это не случится? – сердито переспросила Евка, будто и не услышав ее просьбы. – Почему, Ань? Ты ж вроде влюбилась… Это ж сразу видно. Он что, даже телефона своего не оставил? Уехал, и прости-прощай, спасибо за прекрасную ночь, за любовь и ласку?

– Да, именно так. И прости-прощай, и спасибо. Мне этого хватит, Евка. На всю оставшуюся жизнь хватит.

– Да ну… Ерунда какая-то. Он что, сам так сказал? Мол, на этом все, спасибо?

– Нет. Ничего он такого не сказал. Он… Он тоже любит меня, я знаю. И думает обо мне. И очень хочет увидеть.

– Ну, тогда я вообще ничего не понимаю! – смешно выпучила глаза и развела руки в стороны Евка. – Она любит его, он любит ее, но все равно прости-прощай и спасибо! Как так-то, Ань? Почему ты его отпустила, не понимаю?

– Потому что он женат… У него семья и обязанности…

– И что? Когда это семейные обязанности кого останавливали?

– Евка, ну чего ты ко мне привязалась, а? Говорю же, меня все устраивает! Я люблю, и мне хорошо. Потому что знаю, что где-то он есть… А это знание уже дорогого стоит, Евка.

– Странная ты… Видать, в матушку свою пошла. Вон, баба Шура тоже рассказывала, как она себя вела, когда муж ее бросил. Спокойная такая была, счастливая, будто так и надо…

– Потому что она любила его, Евка. И не переставала любить никогда.

– Да слышала я от тебя это уже сто раз… И все равно не понимаю я, хоть убей. Это ведь своего рода эгоизм получается, если вдуматься…

– Эгоизм? Почему эгоизм?