Зимняя роза

— Я прибыл в эти края, чтобы найти убийц моего брата, и повстречал здесь девушку, красота которой сразила мое сердце. Она обворожила меня, как какая-нибудь сирена из южных морей или русалка, и я желал ее так, как не желал никогда никакую другую женщину.

Так сложилось, что мы не поладили с самого начала, и мне дали понять, чтобы я не смел рассчитывать на ту, которая была мне так нужна. Угрозы лишь обострили мое желание обладать этой женщиной. Я постоянно искал с ней встреч, и хотя ее слова терзали меня, я использовал малейшую возможность, чтобы приблизить время, когда она станет моею.

Кристофер поднял правую руку и погладил перевязку другою рукой, словно успокаивая боль.

— Вместе с тем стремительно близился час, когда она должна была стать женою другого. Мне пришлось выбирать… упустить ее и потом вечно скорбеть, что мне не хватило времени добиться ее расположения, или же выступить в роли чудовища и использовать преимущества той уловки, которая способствовала и другим моим планам. Чем дольше я обдумывал эту интригу, тем большие раскрывались в ней возможности. Этот шаг казался оправданным и позволял мне ухаживать за дамой, не торопя события.

Голос Эриенн прерывался от эмоций:

— И поэтому вы заставили меня, как дурочку, поверить, что я выхожу замуж за уродливое животное. Если бы вы любили меня, Кристофер, то открылись бы мне. Вы бы пришли ко мне и избавили меня от моих страхов. Однако вы заставили меня страдать все первые недели нашего брака, когда я была так напугана, что хотела умереть!

— А вам стало бы лучше, узнай вы, что вышли замуж за меня? — возразил Кристофер. — Или же вы отправились бы к отцу и отказались от меня? Мне необходимо было решить вопрос, касающийся смерти брата, и у меня не было времени выяснять, могу ли я довериться вам. Многие пытались убить нас. Моя мать взяла билеты на судно, отправляющееся в колонии, после того как была совершена попытка лишить жизни ее сыновей. Она была напугана, так как рука врагов казалась вездесущей. Она заплатила человеку с дочерью и отправилась с нею в путь под его именем. Оказавшись в колониях, мать взяла свою девичью фамилию и дала нам возможность начать новую жизнь. Она боялась нашего возвращения, но уйти от этого было нельзя. Помешало восстание в колониях, но после того, как были восстановлены дружественные отношения, мой брат направил прошение, чтобы вернуться в свое поместье в качестве лорда. Но все осталось по-прежнему. Прошло совсем немного времени, как к нему явились эти люди с факелами, и они не пощадили его. Я решил быть осторожнее, даже с теми, кого полюбил. Отец ее был ненадежен, а она часто признавалась мне в своей ненависти.

Слезы застилали глаза Эриенн, и она сердито вытирала ручейки влаги, стекавшие по щекам.

— Я так старалась быть достойной женою, однако все это время оставалась залогом в вашей борьбе за отмщение.

— За справедливость, мадам, и я добьюсь ее, хотя шериф прилагает все усилия, чтобы погубить меня.

— Аллан Паркер? — Эриенн с удивлением посмотрела на Кристофера, позабыв на мгновение о своем гневе. — Разве он не стоит, как и вы, на стороне закона?

— Вряд ли, мадам. Это его называют атаманом разбойники с большой дороги. Он организовал нападение на карету Беккера и именно тогда узнал, что я и есть ночной всадник.

Эриенн не могла подвергнуть сомнению это обвинение, но, несмотря на шок, который произвели эти слова, ей было необходимо прояснить собственные вопросы.

— Вы ведете так много игр, и игра в ночного всадника не последняя из них. — По тону Эриенн было видно, как сильно она страдает. — Вы играли роль похотливого самца и старательно пытались лишить меня чести и погубить мое уважение к себе. Вы соблазняли меня в карете. Вы играли там еще в одну игру, и вы бы взяли меня там и заставили считать, что я наставляю мужу рога. А позднее, когда я пришла в эту постель, вы занимались со мною любовью, обманывали меня и заставляли верить в моменты любви и в то, что вы другой мужчина.

Кристофер нахмурил брови:

— Я желал вас страстно, Эриенн. Я относился к вам, как надлежит мужчине относиться к своей жене… в ванной… в постели… всегда так близко под моею рукой, всегда так чертовски прекрасна; для меня было пыткой просто смотреть на вас. Я совершенно запутался. Мне никогда и в голову не приходило, что вы будете испытывать страсть ко мне в образе лорда Сэкстона, и когда вы пришли, то в тот момент я ни за что на свете не мог отказать ни себе, ни вашим мольбам, хотя, сблизившись с вами, я еще более усложнил себе задачу — открыть вам правду. Насыщая свои желания, я лишь все больше желал вас и боялся, что потеряю окончательно.

— Неужели вам неясно, как я страдала из-за ваших загадок? — всхлипывая, спросила Эриенн. — Каждый раз, когда вы приходили ко мне под видом лорда Сэкстона, меня преследовал образ Кристофера Ситона. Я уже не могла разделить вас обоих в своем сознании. А теперь вы говорите, что это была просто игра? Неужели вы не понимаете, что чуть не довели меня до безумия?