Зимняя сказка, или Новый год у мамы (СИ)

— Что это с тобой? Ты как-то странно выглядишь, — Завьялов отряхивает джинсы от снега и изучает меня пристальным взглядом.

— И пахнешь, — поддерживает его блондин, на радостях запихивая в рот пригоршню сухариков.

— Нюра, — по моим следам на нас выходят подружки, — Ты чего тут делаешь?

— Смотри, кто её валенок держит, — улыбается Кузнецова, — а мы тут гадаем. На любовь. Ваши имена кстати не с буквы "Г" начинаются?

Теперь Ася не сводит взбудораженного взгляда с друзей Стаса, которые ничего не понимают, но на всякий случай мотают головами.

— А что же означает удар валенком по затылку? — усмехается Стас, рассматривая обувь, — много детей? Или злую тёщу?

— Что невесте нужно сапоги новые, желательно кожаные, купить, а то она задолбалась пятую зиму в одних и тех же валенках ходить, — ехидничает Поля.

Я же взмахиваю руками и иду в баню мыться. Сколько можно чучелом ходить.

Через двадцать минут, распаренная, с шелковистыми волосами и гладкой кожей захожу в дом, где мама кормит соседа жареной картошкой вприкуску к маринованными грибам и солёным огурцам. А тот хрустит и не давится. Мне и самой есть захотелось, несмотря на поздний час.

— А вот и Анечка, — радуется мама, будто год меня не видала. Да ну и пусть. Хоть немного отживела, — Стасик рассказал мне про валенок. А я сразу поняла, что вы прекрасная пара.

Даже из вредности спорить с ней не хочется. Тем более, когда на меня такими горящими глазами смотрит мой идеал.

Я скидываю телогрейку и прямо в старом махровом халате с полотенцем на голове сажусь напротив Завьялова. После сегодняшнего ему ничего не страшно. Мы все вместе ужинаем и договариваемся завтра погулять.

Просыпаюсь рано утром вся в предвкушении. Сегодня первое нормальное свидание со Стасом намечается. Хочется выглядеть не просто красиво, а шикарно. К тому же ему явно импонирует мой новый образ. Только вот договорились мы посетить каток, а туда платье не одеть. Поэтому приходится остановить свой выбор на джинсах, которые очень выгодно подчёркивают попу, и розовом свитере мягкой вязки. Волосы немного завиваю, лицо крашу и вот уже городская профурсетка.

— С Праздником! — вручает Завьялов нам по букету роз. Только маме — белых, а мне — чайных. На этот раз я благодарно принимаю цветы.

Снова идёт снег, дороги совсем нечищены, поэтому до города едем больше часа, однако ни мне, ни Стасу это совершенно не в тягость. Время, проведённое с ним, всегда быстро пролетает.

— А что это с ЦУМом? — не верю я своим глазам. Два окна центрального здания города пугают чернотой.

— Пожар вчера был. К счастью, вовремя успели предотвратить. Никто не пострадал.

— Ну и хорошо, — выдыхаю я с облегчением. Представить только, мы же с мамой совсем недавно здесь обновлялись.

Каток, куда приводит меня Стас, находится в помещении, поэтому куртки и сапоги сдаём в гардероб, а сами втискиваемся в бурлящий поток отдыхающих.

Чувствую себя крайне неуверенно. Стоять на коньках я могу, а вот кататься лишь вблизи бортика. Завьялов же скользит по льду как балерина по паркету. Девушки и женщины восхищённо смотрят на него. Некоторые пытаются заигрывать. Одна даже нарочно упала чуть ли не под ноги.

На радость мне, парень либо не замечает их, либо игнорирует.

— Мне скучно кататься одному, — жалуется он, очень сильно в данный момент напоминая свою капризную племянницу, — давай со мной.

И в сотый раз протягивает руку.

— Нет, — снова отмахиваюсь я, не отлипая ни на миг от спасительного бортика, — я не собираюсь мешать тебе дефелировать по льду.

Но Стас не слушает. Хватает меня за бедра и поднимает вверх, кружась по гладкой поверхности катка. Сердце замирает, пропуская удар, а потом мчится галопом. И я смеюсь.

А после он повсюду катает меня за собой.

Только всю эту идиллию портит странный звонок. Звонит Вячеслав Георгиевич и сообщает что-то такое, отчего Стас меняется в лице.

— Я все понял, — произносит Завьялов напоследок, поглядывая на меня искоса.

Затем убирает телефон и натягивает на лицо холодную улыбку.

— Что-то случилось? — переживаю я за парня. Вдруг у него проблемы в семье.

— Нет, нет, все нормально, — лжет он, думая о чем-то своём, — может пообедаем?

Неплохо бы, только аппетит улетучивается в неизвестность. Как и хорошая атмосфера. Разговор не клеится, Стас задумчиво жуёт мясо, утопая в телефоне и на меня даже не смотрит.

Я решаю позвонить маме, узнать, как дела, и встаю с места.

— Ты куда? — впивается Завьялов в меня цепким взглядом.

— В туалет, — хлопаю я глазами, не понимая, отчего такой контроль.

— Ясно, — градус его напряжения немного спадает, — ну ладно, только не долго.

Уже в женской комнате я отчаянно набираю маму. Но она не отвечает. Страх и подозрения закрываются в душу холодным туманом. Вспоминается сон про неё и Николая Петровича, а следом — его напутствия заботиться о ней.

Не успею я дослушать гудки, как в туалет заходит Стас. К счастью, кроме меня там никого больше нет.

— Ты чего так долго? — хмурится он, осматриваясь по сторонам.

— Маме звоню. Стас, отвези меня домой, в деревню. С ней что-то случилось.

Парень недовольно сжимает челюсти, отчего напрягаются желваки.