Зимние апельсины

И Джейсон совершенно забылся. Он просто обнимал Бена, покрывал поцелуями его шею, вдыхал его запах и нежно двигал рукой по длине Бена вверх и вниз. Он умирал от желания раздеть Бена полностью. Встать на колени и по-настоящему изучить необрезанный член Бена, но Бен был ошеломлен, цеплялся за него, отчаянным хныкающим шепотом умолял не останавливаться, никогда, никогда не останавливаться, и Джейсон мог лишь подчиниться ему. Его собственная эрекция пульсировала от потребности в разрядке, но он игнорировал ее, вместо этого сосредоточившись на Бене, на нетерпеливых стонах парня и бездыханных криках, пока, наконец, Бен не напрягся в его руках. Он запрокинул голову, выгнул спину, толкаясь в руку Джейсона и крича от разрядки. Вот только…

Ничего не случилось.

Это был оргазм — Джейсон в этом не сомневался — но без эякуляции. Удивление было достаточно сильным, чтобы отвлечь его разум от собственного неутихающего желания. Это нормально?

— О, Джейсон, — выдохнул Бен, все еще вися на нем, и его тело дрожало от отголосков оргазма. — О Боже, Джейсон… — а потом те немногие силы, что оставались в нем, как будто отказали. Джейсон думал, что изначально удерживал на себе весь вес Бена, но осознал, что был прав лишь наполовину, когда колени Бена подкосились. Джейсон подхватил его, быстро среагировав и опустив Бена на диван.

— Ты в порядке?

— Прости, — сказал Бен, стиснув его грудь. — Обычно я не такой слабый, но вчера много энергии потратил на ходьбу. А потом на крыльце…

Теперь пришел черед Джейсона извиняться, и он поспешил попросить прощения, но Бен улыбнулся и прижал свои тонкие пальцы к губам Джейсона.

— Я не возражаю. Мне плевать, даже если я истрачу всю свою энергию до последней капли. Мне плевать, если я выгорю, запылаю или сгорю. Лишь бы мне удалось провести оставшееся время с тобой.

— А так может случиться? — в ужасе спросил Джейсон.

Бен пожал плечами.

— Не знаю. Надеюсь. Мне нравится думать, что в конечном счете это закончится.

Эти слова разбили Джейсону сердце. Они переполнили его темным, ужасным страхом.

— Нет, — сказал он, устраиваясь рядом с Беном и притягивая его в свои объятия. — Боже, не говори так.

— Я серьезно. Я не хочу, чтобы это длилось вечно. Ты не понимаешь, как тут одиноко. Но теперь… — Бен подвинулся ближе, и Джейсон стал раскачиваться с ним и гладить его по волосам. — Я каждый день благодарю Господа за то, что он послал тебя. И я знаю, что священники дома назвали бы это ужасным грехом, но мне все равно. Я просто счастлив, что кто-то может меня видеть, слышать, а… а теперь…

— Прикасаться к тебе?

Бен смущенно рассмеялся.

— И это тоже, да.

Джейсон обнимал его, вдыхая его запах и гладя по худой спине. Он угадал, что кожа Бена будет мягкой как шелк. Он обрадовался, убедившись в своей правоте.

— Этот момент, — тихо сказал Бен. — Это мой новый любимый момент за все время. Я бы все равно думал, что это сон, вот только здесь я не вижу снов.

— Теперь мы знаем, в чем фокус, — сказал Джейсон. — Нет причин не повторить подобное.

Бен запрокинул голову, чтобы посмотреть Джейсону в глаза.

— Ты так думаешь? Ты думаешь, это снова сработает?

Он положил ладонь на шею Бена сзади и мягко притянул его для поцелуя.

— Я совершенно точно намереваюсь попытаться.

Бен улыбнулся и обвил руками шею Джейсона.

— Ты обещал сделать со мной и ту другую штуку.

— Обещал. И сделаю. Я сделаю это сейчас, если хочешь, — эта мысль интриговала его, но потом он вспомнил странный оргазм, который был совсем не оргазмом. — Но в конце, — осторожно произнес Джейсон. — Для тебя нормально не заканчивать до конца?

— Здесь все так, — Бен обвел жестом хижину, и Джейсон впервые по-настоящему осмотрел жилье Бена.

Тут был диван, на котором они сидели, маленький столик перед ним, а на полу лежала раскрытая книга. Один стул в углу. Камин и огонь. Чего он не заметил, так это то, каким неестественным было пламя. Не было потрескивания горящего дерева. Наклонившись к нему и протянув руку, Джейсон не почувствовал жара.

— Можешь сунуть руку прямо туда, если хочешь, — сказал Бен. — Это не причинит тебе боли. Ну, во всяком случае, меня это не обжигает.

Джейсону не хотелось проверять данную теорию.

На противоположной стене имелось лишь окно и одна дверь. Помимо этого, в комнате был книжный шкаф, стоявший вдоль одной стены, и в дальнем углу кровать со смятыми одеялами.

— Здесь нет кухни.

— Я не ем. И не пью. Тут даже воды нет, и я тоже не произвожу воду. Я не потею. Я уверен, что после ста пятидесяти лет должен довольно мерзко вонять, но кажется, это не так.

Джейсон молча согласился с ним. Бен пах как ферромоны, смешанные с раем, но это явно не было чем-то плохим.

— Я не испытываю голода, — продолжал Бен, — хотя безумно скучаю по еде, особенно в первые несколько лет. Я не испытываю жажды. Тут никогда не бывает жарко или холодно. Здесь всегда именно так, — это звучало ужасно, но Джейсону не хотелось об этом говорить, и кроме того, Бен продолжал: — Астма здесь тоже ощущается иначе. Иногда я чувствую тесноту в груди, как при приступе, но это не то же самое. Я не думаю, что по-настоящему дышу здесь.