Читаем Зимние солдаты полностью

Однажды, сидя с Нормой на песке пляжа Лонг-Бич и следя за тем, как отрабатывала приемы бомбового удара эскадрилья пикирующих бомбардировщиков, базирующихся на видневшемся вдали авианосце, я повернулся к своей девушке:

– Хочу быть пилотом Нэви – они лучше всех!

Еще раньше я уже был завербован плакатом, приглашающим рекрутов на службу. Главный эффект агитации заключался в очень романтической форме. На постере совсем юный офицер флота с «золотыми крылышками» пилота на груди белоснежной формы энсина – первое офицерское звание в американском военно-морском флоте – стоял, холодно глядя вдаль и прислонившись к пропеллеру истребителя «Корсар». Я знал, что это за самолет, по открыткам в пачках жевательной резинки. О, это была самая современная машина ведения воздушной войны. И я проглотил наживку.

<p>Дорога через войну у «русского мальчика»</p>

Под пулеметом пришельца с других планет. Открытие Великой Страны. В деревне Марьино. «…Висеть тебе на веревке…» Учусь жизни. Пришли на отдых солдаты. Стал трактористом. Ремонт трактора и травма глаза. В госпитале у профессора Филатова. Муся Лирцман. Снова в своем селе. Горжусь младшим братом. Весной сорок третьего. В Московский авиационный институт. Встреча на площади у Белорусского вокзала. Куда приложена сила тяги? Альпинисты. «Путь в космос». От ракет к Антарктиде. Антарктические экспедиции и встреча с Бобом Дейлом

<p>Под пулеметом пришельца с других планет</p>

Все в Москве изменилось с тех пор, как я покинул ее месяц назад. Сейчас это уже был город военного времени. Окруженные насыпями песка и земли батареи зенитных орудий в скверах; огромные аэростаты воздушного заграждения; перекрашенные, покрытые неуклюжими пятнами камуфляжных сеток дома и не выключающиеся черные раструбы громкоговорителей, внезапно появившихся на каждом углу и передающих все время известия, распоряжения, бравурные марши и патриотические песни. Моя шестьсот седьмая школа перестала существовать. В ее здании помещалось теперь какое-то военное учреждение, занимавшееся набивкой патронов из ящиков в пулеметные ленты. Все товарищи по школе куда-то разъехались.

Те, по-видимому немецкие, самолеты, которые я видел ночью в пионерском лагере, не прорвались тогда к Москве. Их первые налеты на город начались лишь через месяц. А пока фронт быстро и неумолимо приближался к столице. Мой дядя Коля сменил свой автобус на грузовик и занимался доставкой военных грузов из Москвы на фронт, который был уже так близко от Москвы, что доехать туда было легко. Когда он возвращался назад, для меня – усталый герой, папа и дядя садились рядом в углу комнаты и шептались, наблюдая за мной, чтобы не подслушивал. Но кое-что я слышал. Такие слова, как предательство, измена. Даже я знал, что это опасные слова. Я был горд тем, что у меня такой дядя. Его грузовик теперь всегда украшали свежесрезанные ветви деревьев с еще не увядшими листьями. Эти ветви должны были маскировать машину там, рядом с такой близкой от нас линией фронта. И люди на улицах воспринимали зелень на машинах как принадлежность водителей к тем, кто связан с реальной войной, как знак отличия.

Первые немецкие бомбардировки с воздуха были восприняты нами, ребятами, как удовольствие. Весь этот ужасный грохот, бум-бум-бум автоматических зенитных пушек, скоро перестал пугать нас. Бомбы почему-то падали всегда очень далеко, чтобы посмотреть разрушения, надо было долго ехать на трамвае. Правда, однажды, когда в полдень я вышел на пустынный еще после отбоя воздушной тревоги булыжник нашего переулка, я услышал вдруг в тишине звук низко летящего самолета. Оглянувшись, увидел пересекающий наш переулок, почти касаясь домов, огромный, странно окрашенный самолет. Он пролетал так близко, что я видел ясно не только незнакомые черные кресты на крыльях, но и одетые в темные шлемы головы летчиков на тоненьких шейках. Большие, выпуклые, сверкающие очки вместо глаз придавали носителям шлемов какой-то неземной, марсианский вид. Я стоял посредине своей улицы, открыв рот и вытаращив глаза, и следил за поворачивающейся в мою сторону головой одного из странных пришельцев с других планет. А потом увидел не яркий на солнце, быстро вспыхивающий желтый огонь рядом с этой головой и услышал какие-то резкие звуки. Я оглянулся – от бревенчатой стены моего дома отлетают желтые щепки, оторванные от бревен какой-то мощной силой.

Перейти на страницу:

Все книги серии Международный полярный год

«Враги народа» за Полярным кругом
«Враги народа» за Полярным кругом

Сборник состоит из 11-ти очерков, объединенных общей темой – история репрессий против советских полярников и коренных народов Севера в годы большевистской власти.В основном очерке, одноименном названию сборника, впервые сделана попытка обобщить документально подтверждённые сведения о необоснованных политических репрессиях против советских полярников, приводятся сведения о более чем 1000 репрессированных.В очерке «Из каменного века – за колючую проволоку…» обобщены материалы о репрессиях против малых коренных народов Советского Севера. Обнаруженные Ф.Романенко архивные материалы позволили восстановить историю восстания ямальских ненцев в 1934 г.Отдельные очерки посвящены репрессиям против участников двух известных экспедиций в Арктике: по спасению группы итальянского генерала У.Нобиле, летавшего к Северному полюсу на дирижабле «Италия» в мае 1928 г., и советской экспедиции под руководством начальника Главсевмопути (ГУСМП) О.Ю.Шмидта на пароходе «Челюскин» в январе-апреле 1934 г. Первой попытке перевозки заключенных по арктическим морям посвящен очерк «Законвоированные зимовщики». В очерке «Об одном полярном мифе ГУЛАГа» опровергаются распространившиеся в последние годы сообщения о гибели в Арктике в 1934 г. парохода «Пижма» с заключенными на борту. Очерк «Ледяное дыхание триумфа» посвящён репрессиям против полярников во время и после работы дрейфующей станции «Северный полюс» в 1937–1938 гг., описаны репрессии против участников полюсной экспедиции Севморпути 1937 г. По вновь обнаруженным архивным документам МВД, МГБ и других ведомств восстановлена история секретных работ по поискам радиоактивных руд в Центральной Арктике в послевоенные годы. В очерке «Урановые острова ГУЛАГа в Восточной Арктике» описаны лагерные пункты Чаунского ИТЛ в низовьях Колымы и в районе Певека, где проводилась разведка и добыча радиоактивных руд. Анализируются данные о географическом расположении наиболее северных лагерей ГУЛАГа.В статьях сборника использован много неизвестных ранее архивных материалов, он обильно иллюстрирован.

Сергей А. Ларьков , Сергей Алексеевич Ларьков , Фёдор Александрович Романенко , Федор А. Романенко

История / Образование и наука / Документальное / Биографии и Мемуары
Ледокол «Ермак»
Ледокол «Ермак»

Эта книга рассказывает об истории первого в мире ледокола, способного форсировать тяжёлые льды. Знаменитое судно прожило невероятно долгий век – 65 лет. «Ермак» был построен ещё в конце XIX века, много раз бывал в высоких широтах, участвовал в ледовом походе Балтийского флота в 1918 г., в работах по эвакуации станции «Северный полюс-1» (1938 г.), в проводке судов через льды на Балтике (1941–45 гг.).Первая часть книги – произведение знаменитого русского полярного исследователя и военачальника вице-адмирала С. О. Макарова (1848–1904) о плавании на Землю Франца-Иосифа и Новую Землю.Остальные части книги написаны современными специалистами – исследователями истории российского мореплавания. Авторы книги уделяют внимание не только наиболее ярким моментам истории корабля, но стараются осветить и малоизвестные страницы биографии «Ермака». Например, одна из глав книги посвящена незаслуженно забытому последнему капитану судна Вячеславу Владимировичу Смирнову.

Никита Анатольевич Кузнецов , Светлана Вячеславовна Долгова , Степан Осипович Макаров

Приключения / Биографии и Мемуары / История / Путешествия и география / Образование и наука

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза