Зимопись. Книга 2. Как я был волком (СИ)

Взгляд искал оружие. Увы. Все забрали. Единственное, что нашлось — кусок ткани, зацепившийся за камень и оторвавшийся. Он сказал о многом. Крепкий, ярко-желтого, почти золотого цвета. Обрывок плаща царбера. Вот кто штурмовал рыкцарское гнездо — царские войска. Кажется, в миру творятся невообразимые события. Как говорится, империя наносит ответный удар. Что это принесет человолкам? И конкретно: что это принесет нам?

Часть четвертая Халиф на час

Вожак дал выспаться. Когда стая загудела, начав подниматься, он рыкнул поход. Только боеспособные особи. Значит, либо сложный путь, либо предстоит драка. С горы мы спускались по восточному склону, недалеко от пещеры где нас приняли в стаю. Но сверху пещеру не увидеть, как я ни ломал глаза и ни выворачивал голову.

Пара остановок для подкрепления подножным кормом почти не повлияли на скорость продвижения. Остался позади ручей, где охотились на волков, а мы продолжали идти на восток.

Добраться бы до границы. Восточная намного дальше западной, как я понял из рисованной карты, но если темп сохранять, то через несколько дней…

Мечты. Стая не ходит на такие расстояния без цели. А цель была и, к моему сожалению, где-то ближе сделавшей гигантский круг и вернувшейся к горам Большой воды.

До темноты цель похода не обнаружилась. Вожак скомандовал ночевку прямо в низинке, где оказались.

Если бы шли по отрогу, где-то в этих местах увидели бы причал. Мы находились в землях Евпраксии. Вот бы сбежать, добраться до башни, направление на которую знаем…

А зачем рисковать, идя так далеко? Добраться бы до причала, сорвать сигнальный флаг…

Ага, господин черт, думайте, прежде, чем мечтать. Тому с почестями отправят в крепость, меня заколют копьями. Или, в качестве разнообразия, зарубят мечом. Или забьют дубинами, если встречать выйдут простые бойники. Прелестный выбор.

Тома не спасет. Для аборигенов она обычный ангел, а я — падший. Местный закон говорит: «Если я встречу падшего, я убью его. Ангелы милосердны. Они всегда пытаются спасти падших. Нельзя проявлять слабость. Слабый человек — мертвый человек. Слабое общество — мертвое общество. Быть слабым — предательство. Побороть искушение. Отказать ангелам ради них же. Исполнить Закон».

Еще раз: слабый человек — мертвый человек, быть слабым — предательство. Это мне здесь и нравилось. И осознание туземцами, что слабое общество — мертвое общество. Ведь государство — это как наша стая, только в большем масштабе. Слабая стая не выживет. Ее съедят. Территорию обитания отберут.

Как обществу стать сильным? Указано в той же молитве. Исполнять закон. Все просто, но невыполнимо, когда каждый считает себя умнее других.

Стая маленькая, старики в ней не выживают. Опытные и мудрые здесь погибают, не в силах сопротивляться выросшей молодежи. В стране башен устройство лучше. Над маленькими вожаками-цариссами стоит главный вожак — Верховная царица. А из мудрых отставных царынь составлен совет. И сила в почете, и мудрость не потеряна. Все хорошо, только какого черта они убивают прибывших к ним мужчин?!

Со Смотриком теперь сложилось так: мы ночевали по-разному в зависимости от погоды. Обычно он сам по себе, но если холодно — по прежней договорной схеме: Тома в центре, но никаких интрижек. Убью. И у меня чувство, что смогу. Не задумываясь. Жизнь со зверями приучила к соответствующим поступкам.

Тома, совершившая убийство зверя, не думала об этом. Гиббон напал на нее, напал на меня. Она защищалась. И он не был человеком. Хотя и был физиологически. Но не был. Ее совесть чиста.

Я чувствовал, что тоже готов убивать. За жизнь, за поруганные принципы. Любого, кто будет угрожать мне и выстроенному мной мирозданию. И всем, кому там нашлось место. Всем хорошим людям. Хотя, если подумать, все люди хорошие. Даже которые звери. Но не суйтесь со своим уставом в чужой монастырь. Дайте другому жить, и живите сами, как хотите. Просто не трогайте. И вас не тронут. Что здесь сложного?

Смотрик смирился с новыми правилами. На мой взгляд, ему было неплохо. А то, что хотелось большего, это его личные проблемы, вполне решаемые на местном внутричерепном уровне. Пусть радуется тому, что есть.

До этой ночи мы были разбиты вдребезги и спали как убитые. Теперь я, наконец, поделился с Томой своими приключениями. Ее кавалер беспокойно обретался поблизости, но легкая прохлада, овевавшая кожу, не являлась поводом напроситься в компанию. Лежа на спине и застыв ухом ко мне, девушка внимательно слушала. Глаза смотрели на звезды. Ладони, сложенные на груди, задумчиво терли одна другую, сосредоточенная голова иногда кивала. Одна мысль зацепила.

— Пещера, — раздался шепот поперек моего рассказа.

— Где? — Я принялся оглядываться во тьму.

Вокруг только хилые кустики и давно известные стае скалы.

Нечто напоминающее пощечину вернуло мою голову в прежнее положение:

— Та пещера в долине. Которая кладбище. Она куда-то ведет. Дует изнутри. Значит, второй выход ниже? Ведь вытяжка всегда…