Зимовка на «Торосе»

Пронесшиеся пурги частично обвалили наш палаточный дом, но парусина все же выдержала, и восстановление палатки не заняло много времени. Свое снаряжение мы улучшили тем, что для каждого спального мешка сшили отдельный брезентовый чехол. Наблюдатели захватили с собой запас теплой одежды специально для сна в мешках, и, таким образом, холод перестал забираться к спящим. Переконструированные вертушки с грехом пополам фиксировали течения, идущие подо льдом проливов.

Первые сутки наблюдений прошли нормально. Переезд на новую станцию на рейд «Зари» сопровождался таким морозом, что мы еле-еле смогли вырубить новую прорубь и разбить над нею палатку. В рабочее отделение палатки был поставлен специальный примус, чтобы хоть немного помочь наблюдателям в опасении от нестерпимого холода.

Работы закончили 30 декабря. Подул свирепый восточный ветер при температуре в —28°. Вертушка по ее извлечении из воды моментально покрывалась коркой льда, несмотря на обогревание ее примусом и поливкой горячей водой из чайника. Дело, в конечном счете, сводилось уже не к правильным наблюдениям, а к порче прибора, так как частый переход температуры кипятка к свирепому морозу не мог, конечно, не отозваться на состоянии его мелких деталей. Возвращение партии со всем грузом на корабль произошло уже при морозе в —31° с ветром. Особенных бед ни с кем не произошло, но лица были обморожены у большинства участников похода.

Результаты наблюдений показали, что через южные проливы архипелага Норденшельда вместе с приливо-отливными колебаниями уровня моря проходят течения, периодически меняющие свое направление с запада на восток и обратно. Ветры существенного влияния на режим течений не оказывали, что, впрочем, и следовало ожидать, принимая во внимание, что весь архипелаг был покрыт сплошным льдом.

В отношении организации наших маршрутов пришлось убедиться, что еще очень многое требует переделок и не только у нас в экспедиции, но и на юге — в снабжающих нас организациях. Прежде всего вопрос уперся в одежду, которой у нас было огромное количество. Подавляющее большинство вещей не нашло себе применения из-за полной их негодности. По существу говоря, из всего ассортимента специфически полярной одежды мы использовали только меховые чулки, штаны и рубахи. Малицы и вся меховая обувь, если и годились, то только для спокойной езды на нартах, пешком же в них нельзя было пройти ни одного километра. Все это обладало таким весом и покроем, что человек чувствовал себя в них связанным. Тепла от этого снаряжения дождаться было трудно, так как на его пошивку пошел тот же длинношерстый собачий мех. Нашим заготовительным и снабжающим организациям надо категорически отказаться от пошивки такой одежды и сделать весь упор на оленьи шкуры, которые легки, теплы и гораздо прочнее собачьих. Иной вопрос о стоимости этой одежды, но, учитывая, что целесообразность расходов диктуется в данном случае необходимостью, говорить о ней не приходится. Образцом покроя одежды и выделки шкур должны послужить изделия чукчей, населяющих наш северо-восток. Их одежда идеальна в отношении как удобств, так и тепла, что уже много раз было доказано всеми, кто имел удовольствие с ней познакомиться.

Второй существенный момент организации маршрутов — продовольствие. Какой же это несносно тяжелый и громоздкий груз!

Основным нашим питанием служили мясные консервы, хлеб, копчености, масло и сыр. Все это очень вкусно и питательно, но вес — вес придавливал всю нашу энергию. Шутка сказать, что гидрологический отряд, выходя на работу на 5 дней, вынужден был тащить 75 кило продовольствия. А если бы надо было уходить за 50—60 километров и на месяц или больше! В общем тут тоже необходима коренная реорганизация. Пока что поварам «Тороса» было поручено заняться изобретением, чтобы приготовить нам хороший пеммикан, а на юге надо хорошо продумать вопрос об изготовлении для гидрографов высококачественных пищевых концентратов. Ведь снабжаются же ими наши летчики.

Еще одна маленькая деталь. Ящичная упаковка нашего продовольствия имела совершенно одинаковую тару, независимо от сорта продуктов. Таким образом, по внешнему виду нельзя было различить, находятся ли в данном ящике мясные консервы, молоко, мыло или рыба. Эта мелочь доставила нам большие неприятности.

В отношении транспорта мы получили богатый опыт. Наши сани, сделанные из легких лыж, оказались выше всяких похвал. Собственный их вес не превышал 5 кило, они были очень легки на ходу и устойчивы. Конечно, для собачьей упряжки они не годились, но за этим мы и не гнались.