Зивелеос. Книга вторая. Поляна Лысой горы

Глаза учёного закрылись. Сон мягкими лапами охватывал всё тело, опуская голову на грудь. Человек в шезлонге не слышал, как к нему подошла женщина и укрыла пледом ноги, закинув концы верхней части материи на плечи.

– Ночь становится прохладной, Тарас Евлампиевич, – тихо проговорила Надежда Тимофеевна, – всё-таки сентябрь месяц. Не лето.

И где-то далеко-далеко в подсознании засыпающего мозга были услышаны эти слова. Забота, которую постаревший человек так давно не получал от женщины, не считая внучки, тронула его, чуть не заставив расплакаться от счастья. Сердце заколотилось, готовое выпрыгнуть из груди навстречу неожиданно явившемуся давно забытому чувству любви. Он почувствовал себя молодым и сильным. Ему захотелось встать, как бывало, и обнять любимую. Голова вскинулась к спине, напряглась. В ушах зазвучала музыка… нет, это был звон, вызванный усилившимися потоками крови в венах… откуда-то зазвучали колокола радости… и всё внезапно оборвалось. Сердце не выдержало.

Надежда Тимофеевна уходила от Тараса Евлампиевича, не успев сказать ему, что полюбила этого человека, и не заметив, что он уже умер от переполнившего его счастья.

В два часа ночи на поляне всё было спокойно. Никто не мог заметить вспыхнувший в лесу огонь, быстро продвинувшийся вверх к дымовым шашкам. Всего несколько минут – и столбы дыма кольцом окружили поляну Лысой Горы, едкие клубы его, несущие с собой ядовитые пары особого химического состава, вырвавшись на простор открытого места, подгоняемые ветром, легко катились по траве, окутали лежавшего неподвижно в шезлонге человека, вползли в раскрытые по-летнему двери и окна дома, охватили всех спящих в комнатах молодых и пожилых людей, не позволив никому даже почувствовать смертельную опасность, о которой уже возвещала мычащая в хлеву тревожно корова, но чей голос так и не был услышан, и она сама вскоре упала бессильно, подогнув сначала передние, а потом и задние ноги. Её собирались утром после дойки молока погрузить в кузов, где было оставлено для неё специальное место. Но этого так и не произошло.

Вслед за дымом на поляну вырвался огонь. За ним снизу по единственной дороге поднимались боевики спецназа. Путь им преграждал загоревшийся грузовик. Они рискнули прорваться бегом через пламя огня рядом с машиной, когда взорвался её бензобак и раскидал безрассудных солдат по огненной полосе. Мощный взрыв развалил и кузов. Деревянные ящики горели хорошо. Огонь плавил и корёжил все части аккуратно уложенного оборудования. Над поляной понеслись вертолёты. Тонны воды проливались из висящих под вертолётами на канатах контейнеров. Дом не мог загореться и без воды – слишком на большом расстоянии от леса он находился. Но погибшие жизни вода не возрождала.

Эпилог

Генералу Дотошкину указом президента по представлению премьер-министра страны было присвоено звание маршала войск безопасности. Полковник Скориков стал генералом. По погибшим на поляне Лысой Горы, как было объявлено официально, в результате пожара, вызванного костром, разложенным детьми в лесу, была устроена панихида в главном храме страны. На всем известном кладбище по предложению и на средства Академии наук, так и не раскрывшей тайны Системы Индивидуальной Безопасности, поставили красивый памятник.

Далеко от столицы, в южном Предуралье, в Оренбургской области гибель учёного и Зивелеоса с Соелевиз восприняли как самую большую трагедию, которая когда-либо случалась в их регионе. На центральной площади возвели огромную скульптуру стремящихся в небо парня и девушки. Никто, даже сами бизнесмены, не захотели отказываться от жизни, предложенной Зивелеосом. Созданная особая экономическая зона существовала очень долго. Детская республика Зивелеос вскоре перебралась в Оренбург. Но это уже совсем другая тема разговора, которая не имеет отношения к сгоревшему лесу поляны Лысой Горы. Только мальчик Серый из посёлка «Заречное» тоже ушёл жить в детскую республику Зивелеос, всем рассказывая о том, что костёр, разведенный ими в ту злосчастную ночь, был потушен и завален камнями, так что не мог вызвать пожар в лесу.