Злачные преступления

Внезапно послышалась какая-то возня, и темноту наполнили крики. Спотыкаясь, я дошла до кухни и попыталась что-то разглядеть. Но не увидела ни печи, ни холодильника, ни какой-либо другой техники. Я с трудом видела свой поднос, что уж говорить об остальном. Мне было страшно просто сделать шаг в любую сторону.

— По-видимому, это последний раз, когда директор пригласил нас в гости, — гаркнул женский голос.

Затем вновь послышалось шебуршание, сопровождаемое скрипом стульев и взрывами смеха. Из открытой двери или окна потянуло холодным воздухом.

— Подождите, подождите, минутку, сейчас мы как-нибудь все осветим, — воскликнул мужчина голосом, похожим на директорский.

Снова возня, глухой стук, нечто похожее на крайне затейливое проклятие, а затем около меня вспыхнул яркий свет. Державший его человек прошел по скрипучему линолеуму коридора, а затем сбежал вниз по деревянным ступенькам в подвал.

Где-то вне гостиной и обеденного зала все громче звучали взрывы хохота и разговоры, словно люди решили таким способом выразить протест против глухой темноты. Через несколько секунд светильники защелкали и вокруг вновь стало светло. В прихожей зазвучали крики радости и вздохи облегчения.

Я огляделась в поисках моих помощников. Вместе с Эгоном Шлихтмайером и Одри мы быстренько вынесли из кухни остатки посуды и упаковали ее в картонные коробки. Я поблагодарила ребят и пожелала им побыстрее добраться до дома; дороги обещали быть просто ужасными. Убрать коробки в багажник я могла и сама. Около массивных деревянных входных дверей гости прощались и желали друг другу всего наилучшего, радостно надевая свои меховые и кашемировые пальто. После того как мои помощники отбыли домой, я вернулась на кухню — и каково же было мое удивление, когда за одним из рабочих столов я увидела Джулиана.

— Привет, давай я тебе помогу, — заявил он, поднимая коробку с противенями. — Это просто кошмар! Весь вечер в одно ухо какой-то подросток сначала рассказывал мне о том, как его приятели отдали тысячу долларов, чтобы сдать экзамены, а затем допытывался, не знаю ли я антонима к слову «обходительный». А какая-то девчонка жужжала мне во второе ухо о том, что все женщины в ее роду с начала времен учатся в Колледже Смита[8]. В конце концов я ответил ей, что все эти женщины, должно быть, давно старушки. Однако прямо перед тем, как она собралась свинтить, выключили свет.

Джулиан оглядел расставленные по всей кухне коробки.

— Может, запечатать их?

— Было бы неплохо.

Джулиан запечатал крышки всех коробок с кофейными чашками. Когда толпа в прихожей разошлась, я потащила первую коробку со столовым серебром к выходу. Директора нигде не было. Возможно, он уже спал и видел сон, в котором придумывал новую метафору, к примеру, о Млечном Пути.

Со стоном я открыла тяжелую входную дверь. Острый порыв холодного ветра заставил меня поежиться, и я пожалела, что оставила жакет в машине. По крайней мере, снегопад уже прекратился. Я решила, что доберусь до дома так быстро, как только возможно. К тому же мне еще предстояло перемыть шесть коробок грязной посуды.

По морозному небу проплывали громады подсвеченных облаков. Из-за края одной из таких громад внезапно выглянула луна, и на западе стали видны силуэты гор. Блестящий снежный пейзаж простирался от директорского домика насколько хватало глаз и напоминал измятую белую бумагу. Темные следы на снегу образовывали дорожку, ведущую к машине и обратно. Когда я пошла к ней в первый раз, то врезалась в сугроб, и тяжелая коробка выскользнула у меня из рук. Держать коробку приходилось, просунув руку в узкую металлическую щель. Ругнувшись, я решила в первый раз за вечер устроить себе передышку. Я глубоко вздохнула, и изо рта вырвалась струйка пара, а затем огляделась вокруг. Налипший на ветви сосен снег время от времени сыпался на крышу директорского дома. Небольшая роща напоминала ледяной замок из яйца Фаберже. В конце рощи лежали забытые кем-то перевернутые санки. Скрипнув зубами, я попыталась подсунуть руки под коробку, чтобы создать подобие рычага. Я сделала глубокий вдох, взяла замерзшими пальцами коробку и направилась к машине.

Идти пришлось медленно. Снег попадал мне в туфли, ужасно мерзли лодыжки. Дойдя до парковки, я поняла, что на машине образовалась трапециевидная шапка снега. Чтобы разогреть машину, требовалось как минимум минут пятнадцать. Я поставила коробку внутрь фургона, а двери оставила открытыми. Луна спряталась за облако, и от внезапной темноты по спине у меня пробежала дрожь.

Я открыла водительскую дверь, завела двигатель и включила в машине свет. Внезапно показалось, что снега на соснах стало еще больше. За перевернутыми санками, наполовину засыпанными снегом, лежало чье-то пальто. Я застонала.

Одним из неприятных моментов в работе организатора банкетов является то, что в конце мероприятия тебе всегда приходится собирать забытые и потерянные вещи, из которых потом образуется целый склад.