Злая империя

— Я не знаю. Может быть, Тео и Деймон получили от них больше. — Я в отчаянии вскидываю руки.

— Так это был не он?

— Кто, черт возьми, знает? — Распахнув дверь ванной, я начинаю раздеваться по пути в душ, более чем готовый смыть с себя кровь этого засранца.

Стелла следует за мной, ее глаза прожигают мне спину — или, скорее, задницу, — когда я захожу в кабинку и включаю воду. Меня обдает чем-то, напоминающим лед, прежде чем он начинает нагреваться.

Уставившись себе под ноги, я несколько секунд наблюдаю, как вода становится красной, чувствуя, как гнев и разочарование начинают покидать меня.

Оглядываясь через плечо, я наблюдаю, как она запрыгивает на стойку, чтобы наблюдать за мной.

Мои кулаки сжимаются от желания прижать ее к стене и насадить на свой член, но даже без того, чтобы ее тело было усеяно порезами, я уже знаю, что она бы мне не позволила.

Я быстро оттираю кожу, прежде чем выключить воду и повернуться к ней, мой член тверд и ноет, когда он покачивается у меня между ног.

Ее глаза задерживаются на мне на мгновение, прежде чем опуститься на мое плечо, в ее горячем взгляде читается беспокойство, но я отталкиваю его в сторону.

Через секунду она отводит их в сторону, чтобы провести ими вниз от моей груди к прессу и, наконец, к моему члену.

Она втягивает нижнюю губу в рот, пристально глядя на меня.

Обхватив пальцами свой ствол, я медленно поглаживаю его, когда она начинает извиваться.

— Себ, — предупреждает она.

— Что, детка? — невинно спрашиваю я.

— Тебе нужно отдохнуть.

Смешок срывается с моих губ.

— После той ночи, что у меня была, это последнее, чего я хочу прямо сейчас. Разве ты не знала, — говорю я, сокращая расстояние между нами и проводя губами по ее подбородку, — что насилие возбуждает меня?

У нее вырывается страдальческий смешок.

— Все возбуждает тебя, Себастьян. — Ее голос низкий, грубый и источает секс. Это не помогает.

— Ошибаешься, детка. Ты возбуждаешь меня. И только ты.

Она вздрагивает, когда я облизываю ее горло по всей длине, прежде чем прикусить нежную кожу.

— Ты будешь хорошей девочкой и дашь мне то, что мне нужно?

— Я должна сказать «нет» и заставить тебя отдохнуть.

— Ты должна, — бормочу я, обхватывая руками подол ее рубашки и осторожно поднимая его вверх по ее телу, заботясь о пластырях, которые Джанна наложила на ее руки. — Но ты не собираешься этого делать.

— Нет? — спрашивает она, с любопытством наклоняя голову набок. Однако это все притворство. Она знает так же хорошо, как и я, что она не собирается меня останавливать. Я нужен ей так же сильно, как и она мне. И я собираюсь это доказать.

— Нет. Ты мокрая для меня, и ты это знаешь.

Я расстегиваю пуговицу на ее шортах и похлопываю ее по бедрам, чтобы она приподняла свою задницу для меня.

Так осторожно, как только могу, я стягиваю с ее ног эти горячие шорты и испорченные колготки в сетку. Опускаясь перед ней на колени, я оставляю легкий поцелуй на каждом из ее порезов, которые обработала Джанна.

— Себ, — хнычет она, когда я широко раздвигаю ее бедра и целую нежную, неповрежденную кожу, зализывая затянувшиеся шрамы, которые я оставил на ее бедре.

— Скажи мне, что ты не тоскуешь по мне прямо сейчас, принцесса.

Я смотрю на нее сквозь ресницы.

— Потому что я знаю, что это так.

Потянувшись вперед, я прижимаю один палец к ее промокшим трусикам достаточно сильно, чтобы задеть ее клитор.

— О Боже, — хнычет она, двигаясь вперед по стойке, чтобы дать мне лучший доступ.

— Такая грязная шлюха, Чертовка.

— Себ, пожалуйста, — умоляет она, ее пальцы запускаются в мои волосы, когда она пытается притянуть меня вперед.

— Черт, детка.

Не в силах отказать ей, я запускаю пальцы в ее трусики и оттягиваю их в сторону, обнажая ее скользкую, набухшую пизду для меня.

Просовывая голову между ее бедер, я облизываю ее киску по всей длине, наслаждаясь ее сладким вкусом.

— Чертовски зависим от тебя, Чертовка, — признаюсь я, прежде чем пронзить ее своим языком и заставить ее вскрикнуть.

Я ем ее до тех пор, пока она не выкрикивает мое имя, а мои яйца не начинают болеть, требуя освобождения.

Встав, я поднимаю ее со стойки и осторожно опускаю на пол, прежде чем провести кончиком своего члена по ее губам.

— Откройся для меня, детка. Я хочу кончить, уткнувшись своим членом в твое горло.

Она делает, как ей говорят, и немедленно заглатывает меня так глубоко, как только может, одобрительно урча, заставляя мое высвобождение ускориться быстрее, чем я думал, это возможно.

— Черт. Черт, — рявкаю я, мои бедра толкаются, мой член заполняет ее горло.

Моя хватка за ее волосы, должно быть, причиняет боль, когда мой член дергается, и моя сперма стекает ей в горло.

Она не отпускает меня, пока я не закончу, а потом просто садится на пятки и смотрит на меня снизу-вверх, по ее щекам текут дорожки слез, а губы припухли от моего члена.

— Черт, я люблю тебя, — говорю я, наклоняясь, чтобы поднять ее с пола.

Поднимая ее на руки, я несу ее к кровати, откидываю одеяло и укладываю ее.

— Мне нужно привести себя в порядок, — возражает она.

— Позже, — шепчу я, проскальзывая к ней в постель.