Злая Русь. Зима 1237 (СИ)

— Ну что, друже, давай — как и вчера. Упреди Кречета, сам становись в середине отряда — а обстрел начнем, как подойдут к рогаткам.

Микула, ободряюще улыбнувшись и слегка хлопнув меня по плечу, принялся аккуратно переползать вправо, в то время как я отдал тихую команду, уже привычно передаваемую по цепочке:

— Тетивы натянуть!

Сегодня стрелять будут все — и у кого имеются мощные биокомпозиты (свой я вчера вечером забрал!), и кто располагает лишь простыми монолуками. До ледовой площадки у преграды достанут — и потому тех, кто сунется рубить ее, мы атакуем всей дружиной! А вот если придется вступить в перестрелку с многочисленными конными лучниками — тогда да, тогда половина отряда автоматически перейдет в разряд щитоносцев, прикрывающих стрелков с лучшим оружием…

Медленно приближаются мокшане к преграде, с опаской поглядывая по сторонам. Внимательно, с явно читающимся напряжением и страхом в глазах осматривают они оба берега… Вдруг отряд замер (примерно за две сотни метров до засады) — следующий впереди воев сотник, судя по более богатому облачению и ламеллярному панцирю, одетому поверх кольчуги, резко вскинул руку. Затем сказал что-то отрывистое своим ратникам — и несколько всадников быстро спешились, после чего, опасливо подняв щиты над головами, двинулись в сторону обеих круч.

На разведку значит, отправил…

Зараза! Нехорошо будет, если Елецкую дружину на высоком берегу обнаружат сходу!

Легонько хмыкнув, недобрым словом помянув свою самонадеянность — враг-то, оказывается, быстро учится на ошибках, недооценил! — я было принялся ждать, когда четверо мокшан, следующих к нам, приблизятся на сотню метров. Но кинув быстрый взгляд на высокий берег, передумал: Елецким дружинникам мы ведь передали все пятьдесят выпрошенных мной у князя Рязанского самострелов. А даже у простых арбалетов, взводимых руками (между тем, у наших воев теперь есть и помощнее, взводимые поясными крюками!) дальность эффективной стрельбы составляет примерно полторы сотни метров. Поскольку ситуацию с одновременной разведкой обоих берегов заранее с Твердилой Михайловичем мы не обговорили, воевода может сгоряча приказать ударить по дозору мокшан!

Рано раскрывать всю засаду…

Уже не таясь, с легкой улыбкой на губах я выпрямляюсь, поднявшись над берегом во весь рост. После чего отдаю команду в полный голос:

— Моя сотня — встать! Вои Кречета пока ждут!!!

Еще один сюрпризец для татар — глядишь, когда начнется бой, подивятся, что нас вдвое больше…

Ратники царя Пуреша не стали испытывать судьбу — вернулся дозор к своим, с обоих берегов вернулся. Но конные вои по приказу сотника принялись спешиваться — и не только они. Пошла вперед многочисленная колонна всадников, и, поравнявшись с мокшей, также стали покидать седла сотни покоренных! Куманы, мокша… Иных вроде бы не наблюдаю.

— Слушай, братцы, а они ведь пехом на нас попрут. Всей толпой… Кречета кликните, обговорить мне нужно все с сотенным головой!

Сам я поспешил дядьке навстречу — и вскоре уже увидел крепкого витязя, спешно бегущего в мою сторону. Практически поравнявшись с ним, я не таясь, взволнованно спросил:

— Ну что думаешь, может, сразу уйдем? Такую толпу нам ведь не удержать! Все одно им не только рогатки рубить, но еще и с рогульками вмороженными возиться на льду реки. И не обойдешь здесь никак, разве что крюк делать в пару верст, да по глубокому снегу!

Однако Кречет отрицательно мотнул головой на мое предложение:

— Пешцы из половцев слабые, мокша покрепче будет, но атакуют поганые без строя. По круче им подниматься по узкому подъему, там не разбежишься — а поверху подъем можно перекрыть даже полусотней воев. Обидно уходить, не задержав ворога, да и для брани здесь место больно удобное! Пятьдесят ратников, самых крепких в сече, выставим наперед, еще полсотни в прикрытие лучникам, ну а из числа последних выберем лучших стрелков, самых быстрых да умелых. Когда же совсем припрет, в рог протрубим, чтобы наши помогли — из самострелов до берега достанут. Ударят поганым в спину, а пока те разберутся, в чем дело, мы успеем уже отступить… Или ты убоялся?

Я отрицательно мотнул головой, в тоже время понимающе улыбнувшись:

— Экий ты! На слабо берешь! Нечего так, дядька, делать… Но задумка твоя хороша — будь по твоему. Только надо человечка незаметно, пока еще есть возможность, Твердиле отправить, да все воеводе разъяснить!

Кречет согласно кивнул:

— Это верно. Ждана пошлем!

…Прошло совсем немного времени, прежде чем самые опытные наши лучники отправили первый залп «оперенной смерти» во врага, подошедшего уже на сотню метров. Дружинникам разрешили сразу использовать «боеприпас» с долотовидными и даже гранеными наконечниками — среди атакующих много воинов мокши, защищенных кольчугами, и в ближнем бою они слывут гораздо более жестким противником, чем куманы! А потому и нечего жалеть стрелы с редкими наконечниками — мертвым они уже не пригодятся…