Злая зима

Он побежал по лестнице, дверь в ванную стукнула. Эльза перевела дыхание, а потом, улыбнувшись, не спеша разделась, оставив одежду на кресле, и пошла за ним наверх.

* * *

– Марк, – голос Вероники звучал торжествующе. – Можешь меня поздравить.

– Что? – Пастырь привстал с подушек, едва не выронив телефон. – Как? Ты уже?

– Пока еще нет, но Джонни обещал. Я окажу ему одну маленькую услугу, а взамен он уговорит альфу. Ему надо попасть на Медвежий остров, а я могу достать пропуск. Угадай, зачем ему туда? – Она выдержала театральную паузу. – Ему нужен тот медведь, друг Эльзы. Наша парочка, как выяснилось, скрывается на острове.

– Вот как, – выдавил Марк. – Возьми меня тоже, с вами.

– Еще чего, – рассмеялась Вероника в трубку. – Напугаешь Джонни своими ожогами. Вампиры восприимчивы к прекрасному, а ты теперь точно не пройдешь фейсконтроль.

– Это ведь он вынес меня из огня, – просипел Марк. – Я хочу его поблагодарить.

– Вот потом и поблагодаришь, когда вылечишься. – Она вздохнула. – Кто знает, может, еще увидимся, лет через двадцать. Может, я даже подвину тебя в очереди на обращение по старой дружбе. Я наверняка смогу сблизиться с альфой. Если он выделил меня среди людей, то уж вампиром я ему точно понравлюсь.

Марк помолчал, все сильнее сжимая телефон.

– Вероника, если альфа тебя укусит, не спеши обращаться до конца. Поделись своей кровью…

– Обойдешься, – оборвала она его. – Мне лишние проблемы ни к чему. Объясняй потом альфе, откуда взялся незапланированный вампир. Если… Когда он меня укусит, я выпью человеческую кровь сразу же! Я не стану рисковать вечностью в полушаге от нее.

– Вероника…

– Все, пока-пока.

В трубке пошли короткие гудки, и пастырь устало уронил голову на подушку, прижимая телефон к груди.

Предвечный испытывает его. Терзает завистью, гложет сомнениями, бьет злобой под дых, так, что трудно дышать. Мучает болью – ожоги ноют, и невозможно нормально ни спать, ни есть. Проверяет его на прочность. Марк неуверенно улыбнулся. Но он спас его, послав слугу, чтобы тот вынес его из огня. Он помогает ему не сойти с пути. Подсказывает.

Марк закрыл глаз, свободный от повязки, умиротворенно вздохнул. Теперь он знает, где Эльза.

* * *

– Мобильная связь на острове очень плохая, – сказал Брун, подходя к раскидистому дереву у края участка. – Но на дубе ловит.

– Это на нем площадка для переговоров? – Эльза приставила руку козырьком к глазам, запрокинула голову.

– Это домик на дереве. Отец сделал для меня, когда я был ребенком.

Брун обхватил ствол, черные когти вытянулись из пальцев, впиваясь в кору. Он ловко взобрался на первую ветку, подал руку Эльзе.

– Давай со мной.

Она недоверчиво улыбнулась и вложила ладонь в его руку.

Заснеженный лес качался под порывами ветра, и волны бежали по белым верхушкам одна за одной. В озере, словно рыбы на нерест, неслись отражения мелких клочьев облаков. Растянутое до горизонта серое полотнище моря, окаймленное далекими штормовыми тучами, рябило солнечными зайчиками.

– Вид шикарный, – оценила Эльза, взбираясь на площадку.

В просветах деревянной крыши с облупившейся синей краской виднелось небо. Три стены домика, исписанные корявыми надписями и рисунками, потемнели от времени. Эльза задумчиво провела кончиками пальцев по трем медведям, выцарапанным явно детской рукой.

Брун уткнулся в телефон, набирая номер.

– Клиф, зверюга, какие новости?

Он поморщился от брани, разразившейся в трубке, а Эльза тем временем вытащила черную руку, показавшуюся из кармана его куртки, и, примерившись к более-менее чистой доске, выскребла загнутым когтем букву «Э».

– На острове, вместе с Эльзой, – ответил Брун на вопрос Клифа, наблюдая за ней. – Про охотников есть что? Вот как… Интересно. Ладно, отправляй СМС, если что. Только никому…

Нажав на отбой, он просмотрел полученные сообщения. Эльза, выцарапав плюс и букву «Б», кивнула на телефон.

– Что слышно?

– Кто-то выбил дверь в мою квартиру.

– Волки снова учинили погром? – ахнула Эльза.

– Нет, на вид все в порядке. Может, даже ничего не украли. Хотя что там красть, даже холодильник пустой оставался… Вряд ли это волки. Аурун в коме.

– Ого.

– Может, сектанты снова хотели тебя похитить? – предположил Брун.

Эльза поморщилась от луча, пробившегося через дыру в крыше, нацепила солнечные очки.

– Кшистоф разыскивал нас, у меня от него двадцать восемь пропущенных вызовов, – добавил он. – Твой отец пишет, что к вам домой приходила полиция. Он спрашивает, где ты. Я не буду ему отвечать. Мало ли куда заведет их родительская любовь.

– Я скучаю по ним, – призналась Эльза. – Но как-то отстраненно. Иногда мне кажется, что вся прежняя жизнь – большой дом, оранжерея, музыкальная академия – чужая, не моя… Так что, ты каждый раз сюда лезешь, чтобы позвонить?

– Да, – кивнул Брун, задумчиво глядя на нее. – Тебе плохо здесь, со мной, Эльза?

– Шутишь? – удивилась она. – Тут круто! У меня в детстве был розовый домик во дворе, с башенками, украшенными стразами. Но он ни в какое сравнение не идет с твоим поднебесным постом на верхушке дуба.

– Раньше он был ниже, – улыбнулся Брун. – Дерево выросло.