Златообильные Микены

Таким образом, весьма вероятно, что лица, упомянутые на табличках серий Аа, ЛЬ и Л<1, отличались в этническом и языковом плане от представителей господствующего класса Пилосского государства. При этом не следует исключать возможности, что этнически и лингвистически отличалась и часть сельского населения Пилосского царства, относившаяся к еще догреческому этносу. По мнению некоторых исследователей, упоминавшийся на пилосских табличках термин кашаИеме обозначает социальный слой, занимавший более низкое положение, чем широкие слои населения, обозначаемые термином (Зашс« и этнически связанные с господствующим классом.

Но как бы то ни было, тексты линейных табличек из Пи-лоса, безусловно, содержат красноречивые аналоги к описанию жизни во дворцах ахейских властителей (в том числе к упоминаниям о дворцовых рабынях и служанках в гомеровских поэмах). Правда, численность этой прислуги оказывается у Гомера значительно меньшей, чем на пилосских табличках: даже Гомер не мог представить себе всего великолепия дворцов микенской эпохи. Для сравнения стоит вспомнить, например, о знаменитом пассаже из «Одиссеи» (УП.103-107), рассказывающем о ведении домашнего хозяйства во дворце царя феаков Алкиноя:

Жило в пространном дворце пятьдесят рукодельных невольниц:

Рожь золотую мололи одни жерновами ручными,

Нити сучили другие и ткали, сидя за станками

Были так плотны, что в них не впивалось и тонкое масло.

Наличие этих аналогов вынудило большинство исследователей склониться к тому мнению, что лица, упомянутые на пилосских табличках серий Aa, Ab, Ad, находились в Пилосском дворце в совершенно бесправном положении.

Таким образом, в свете текстов линейных табличек основные черты социальной структуры микенского общества вырисовываются сегодня довольно четко. Речь идет о весьма дифференцированном обществе с многоступенчатой шкалой социальных слоев, нисходящей от властителя (wanax) и его наместника (lawagetas) к высшим государственным сановникам, по всей вероятности, тождественным высшим представителям родовой знати (hekwetai), далее к прочим держателям частной земли (ktoinookhoi), первое место среди которых занимали представители местной знати (telestai), а также жрецы (hierewes) и зажиточные ремесленники, затем к «божьим слугам» и «божьим служительницам», вплоть до лиц весьма зависимого положения, каковыми являлись doeloi, doelai, а уже за ними следовали лица, упомянутые на табличках серий Aa, Ab, Ad. Где-то посредине находились рядовые члены общины (damos) самых различных профессий, главным образом сельскохозяйственных и ремесленных, причем несколько ниже, по всей видимости, стояли остатки догреческого сельского населения (kamahewes). Давать более подробную характеристику отдельным упомянутым группам затруднительно, поскольку состояние этого вопроса в настоящее время не дает возможности привлечь для его решения необходимые конкретные данные. Однако картина, составленная на основании данных, содержащихся в текстах линейных табличек, отличается от развитой социальной структуры античного общества, существовавшего, например, в Афинах классического времени (V—IV вв. до н. э.), которое характеризуется острыми противоречиями между классами рабов и рабовладельцев. Более того, она не согласуется даже с картиной микенского общества, составленной ранее на основании поэм Гомера.

Детальный анализ аналогий и различий между Гомером и текстами линейных табличек показывает, таким образом, что микенский мир XIV—XIII вв. до н. э. и гомеровский мир VIII в. до н. э. разделяла глубокая пропасть, в которой на протяжении XII в. до н. э. безвозвратно исчезли роскошные микенские дворцы и вся создавшая их цивилизация. Несмотря на все великолепие гомеровских описаний, мир ахейских героев изображен в «Илиаде» и «Одиссее» значительно более скромным, в сравнении с его реконструкцией, произведенной на основании данных линейных табличек и археологических раскопок. Гомер имел довольно хорошее представление о том, что за несколько веков до него на территории материковой Греции существовала цивилизация, с которой не могла равняться его собственная эпоха, однако подлинного могущества микенских властителей и великолепия их дворцов он даже не мог вообразить.

Таким образом, когда в XII в. до н. э. происходит крушение микенского мира, Эгеида претерпевает столь существенные перемены политического и экономического характера, что цивилизация, формирование которой на развалинах микенского мира относится к началу I тысячелетия до н. э., носила уже весьма отличный характер, была довольно неоднородной в политическом отношении и находилась на значительно более низком уровне по сравнению с цивилизацией эпохи расцвета Микен. Современники Гомера уже с удивлением слушали рассказы о том, что царь мифического острова феаков Алкиной имел при своем дворе 50 служанок. Но как бы изумились слушатели Гомера, если бы узнали, что линейные тексты из Пилоса регистрируют только в одной группе табличек две тысячи человек, весьма тесно связанных с хозяйством Пилосского дворца!