Златые горы (СИ)

Том внимательно наблюдал за своей невольной помощницей. Она наклонила голову, из под ресниц внимательно оценивая противника. И если до сих пор у нее были сомнения, то теперь они исчезли. Джагнар пугал до самого нутра, не до романтичных мурашек по коже или дыбом вставших волос, до нутра означило до обгаженных штанов.

Он был как огромная шестифутовая дубина. По обнаженному торсу змеились и вились странные татуировки, они заползали на щеки и лоб взбирались по бритому черепу, переплетались между собой будто побеги ядовитого плюща. Джагнар был настолько же уродлив настолько силен. Но пьяный белтейнский народ испугала не его внешность и даже не огромный меч за спиной, а странная пустота в лице: он не поворачивал голову, когда мимо проходила красивая женщина, не морщился, когда невидимые скрипки взвизгивали особенно громко, не чувствовал жара, не смотрел на костры.

- Амулет о котором вы говорили… его можно снять? - на шее Джагнара горгона заметила, овальный серебряный медальон. Магический кристалл в центре круга ловил рубиновые отблески пламени.

- С живого нет, только с мертвого.

Она задумчиво прикусила губу, сравнивая охотника и колдуна, и сравнение вышло не в пользу последнего. Риддла это задело, но не удивило, людей часто обманывала его худоба, они принимали ее за слабость. Он собирался прошептать ей, что в драке побеждает не тот кто сильнее, а тот кто злее. Впрочем к чему слова, скоро мисс Смит сама все увидит.

- Пожалуйста, давайте убежим пока не поздно.

- Я знаю, что делаю. Пойдемте к нему - поздороваемся.

Охотник как раз вынырнул из толпы и остановился чуть в стороне от костра, где сидела старуха с саламандрами. Он наблюдал за приближающейся парой пустым взглядом шамана, впавшего в транс. Кто знает, что видели его глаза? Может он как змея различал лишь холод и тепло: добыча горела для него ярким костром, а все остальное тонуло в сером сумраке.

Том остановился в десяти шагах от Джагнара, Смит по умному спряталась у него за спиной. Их лица оставались бесстрастными, но если Риддл и горгона тренировались прятать свои чувства, то охотник таким родился.

- Ты привел мою добычу, колдун?

Последнее слово Джагнар выплюнул, будто прожеванный табак. Охотник не делал секрета из своего презрения к волшебникам. В его понимании настоящим мужчиной мог называться только тот, кто умел обращаться с мечом. А махание палочкой - это работа для детей и женщин. Риддл уловил презрение врага, но взбесился из-за другого. Суккубин сын его не помнил. Складки в уголках рта стали глубже и жестче. “Ничего, - Том с вызовом посмотрел на Джагнара, - скоро мое лицо навсегда отпечатается в твоих глазах, охотник”.

- Теперь это моя добыча.

- Думаешь, сможешь ее удержать?

- Смогу.

Пока эти двое прожигали друг друга взглядами, маячивший рядом карлик размышлял как бы половчее убраться подальше. Затюканный дракончик почувствовал, что хозяин ослабил хватку. Он не смело сделал шажок другой, а потом рванулся вперед, ускользающий поводок ожег грубую ладонь карлика. Короткие толстые пальцы снова сжались и поймали пустоту. Дракончик побежал не видя дороги, страх застилал ему глаза. Паника подсказала ему сделать то единственное, что мелкие ящеры вроде него умели лучше всего - плюнуть огнем. Том отпрыгнул назад, закрываясь магическим щитом. Пламя растворилось в темноте, но какая то его часть впиталась в зрачки колдуна и теперь бушевала внутри, вернув его туда, откуда он старался сбежать. Туда, где его ждали огонь, боль и смерть.

Смерть и вправду нацелилась на Тома. Действовала она не огнем, а сталью. Узкий нож метил ему в горло. Сознание все еще отбивалось от старых кошмаров и не успевало отреагировать на реальную угрозу. Риддла спасло зелье, улучшающие реакцию: оно дало толчок мышцам, тело отклонилось в сторону, разминувшись с тусклым лезвием. У охотника был наготове другой нож, но метнуть его Джагнар не успел. Пузырь, набитый пикси, врезался в плечо и он рефлекторно ударил по нему. Едва кончик лезвия соприкоснулся с магической оболочкой, та лопнула. Синие человечки, злобно звеня крыльями, вырвались на волю, готовые рвать всех, кому не повезло оказаться поблизости. Они брали не силой, а числом и злобой, как осы. Ватага быстро сгруппировалась в тучу сильно похожую на грозовую и стремительно поглотила голову Джагнара. Пикси метили острыми когтями в глаза, а попадали куда получится. Замелькали кулаки. Сквозь прореху в туче мелькнуло свирепое лицо охотника. Щеку гиганта рассекала тонкая красная полоса. Другая появилась на плече. Две маленькие тушки хрустнули раздавленные стальными пальцами. Джагнар быть может растер бы их тонкие косточки в порошок, но дружки убитых, подстегнутые жаждой мести, снова бросились в атаку. Облако редело, неутомимые руки охотника выхватывали то одного летуна, то другого, едва успевая защитить лицо от коварных ударов. Предплечья оплели узкие кровавые ручейки, то и дело меняющие свое направление.