Зло

– Я не хочу и дальше блуждать по миру в облике демона, искать того единственного человечка, что поверит в меня. Этого слишком сомнительно. Слишком не надёжно. Я больше не хочу путешествовать, мне нужно осесть где-то в одном месте и остаться там, пусть не на всегда, но хотя бы на такой период, чтобы поднабраться сил, чтобы не зависеть от других так, как сейчас.

Тихо бубня про себя Алатор шёл по лесной чаще, пока эта лесная чаща не закончилась и не началась поляна, трава на которой была настолько высока, что Алатор терялся в ней полностью и даже рога не показывались наверху.

– Ага, похоже я совершенно не вижу дороги… – снова начал разговаривать сам с собой Алатор. – И что же мне делать теперь? Кажется, я могу менять облик…

Алатор вдруг вытянулся, став выше, достаточно чтобы оглянуться вокруг и понять, что это поле тянется на многие лиги и лишь где-то совсем вдалеке виднеются какие-то строения.

– Ага… я стал выше, но при этом худее… кости теперь чуть ли не просвечивают, если бы сейчас меня увидел какой-нибудь человек, то решил бы, что я чудовище… или монстр какой, или несчастный парень, что попал под заклинание сумасшедшего чародея… м-да… Нет! Так не пойдёт!!! Мне нужен нормальный облик, такой, чтобы люди стали доверять мне. Такой облик, при виде которого не захочется взять оружие в руки. А кому доверяют больше всего? Детям? Нет, детям никто не верит, они слишком наивны и глупы, часто ошибаются из-за своей неопытности, ребёнок мне не подходит, никто не будет верить мне. Значит нужен старец. Но с другой стороне, старики слишком слабы и болезненны, они многое забыли, часто ограниченны своими знаниями и не верят ни во что другое, пусть к ним и обращаются иногда за советом, но большинство людей считает их старыми нытиками-маразматиками. Старики не подходят! Да и притворяться дедулей и всё время ходить с палочкой, притворяясь, что мне тяжело идти – это уже перебор! Остаётся мужчина. Да! Мужчина лет сорока, с небольшими усами и бородёнкой, с волосами до плеч, в которых поблескивает седина, пусть у меня будет мягкий взгляд, чтобы люди доверяли мне, и маленький рост, да худенькие плечи, чтобы не боялись меня!!! При виде такого мужчинки никто не будет сомневаться, судить будут по поступкам, а в начале знакомства будут обо мне хорошего мнения, давая шанс проявить себя. Решено!

Тело Алатора стало видоизменяться, сначала эта безжизненная масса затерялась где-то в траве, но вот уже спустя минуту оттуда поднялся солидного вида мужчина, в серой рубахе, тёмных портках и добротно сделанных лаптях, и с потрёпанным рюкзаком за спиной. Экий путешественник. Добрый странник, которого не грех впустить в свой дом и угостить мёдом да снедью.

Алатор двинулся к строениям вдалеке, в надежде найти там людей, ведь на превращение ушло слишком много сил, и жить ему оставалось буквально несколько дней.

Тем временем, начинало светать.

Когда я подошёл ближе, то вдруг понял, что нахожусь на ферме, что дома, к которым я шёл, это амбары и ветряные мельницы. Когда я дошёл до своей цели, уже рассвело. Солнце стало согревать округу, в траве появилась роса, мои штаны и рубаха стали мокрыми от влаги.

Когда я подошёл ещё ближе, залаяли собаки, три здоровенных пса выскочили из-за угла, они подбежали ко мне и стали кружить рядом, озлобленные, что кто-то чужой пришёл на их территорию. Они рычат. Кольцо потихоньку сжимается. Их зубастые пасти всё ближе. А у меня почти не осталось сил, чтобы справиться с ними. Кажется, это конец.

– Мики, Джани, Фриц, а ну успокоились! Живо!!!

А может и не конец.

Из-за угла амбара, оттуда же откуда выскочили трое волосатых оборотня, вышла девчонка, в крепких портках и рубахе, в кожаных сапогах, закрывающих голень и соломенной шляпе. Она шла ко мне медленно, не спуская с меня своих ярко-зелёных глаз. Всматривалась. Пыталась найти хотя бы один повод не доверять мне. Возможно повод для того, чтобы велеть собакам разорвать меня на куски. Те перестали рычать, остановились, уселись на месте, но также, как и их хозяйка, они не спускали с меня глаз, ждали малейшего повода, чтобы впиться в мои тёплые ляжки зубами.

– Доброе утро! – говорю я первым, когда она подошла и остановилась. Эта фраза должна положить начало нашему знакомству, и эта фраза требует ответа. Однако она не торопится, ждёт терпеливо пока я продолжу, ждёт, что я окажусь слабее её взгляда и тишины, что я выложу всё нервным торопливым голосом. Я не даю ей такой возможности. Я тоже жду. Терпеливо рассматриваю её глаза. Они не просто ярко-зелёные, они почти жёлтые, как у рыси или кошки, а её зрачок сейчас размером с песчинку. Смотрит так, словно собирается напасть. Проходит минута и она всё же отвечает.

– Доброе утро… – но делает это таким тоном, словно не проиграла затянувшуюся молчаливую битву взглядов, а просто решила сделать мне одолжение. Ведь я наверняка устал ждать, что не правда, ведь она первый человек, с которым я разговариваю за прошедшие дни, я могу и подождать, мне это даже приятно. Есть даже что-то неловко-интимное в этом молчании.