Зло из глубины веков

Да только Стас его уже совсем не слушал. Выламывая себе прикованные к стене руки ещё больше, он теперь изо всех сил стремился дотянуться к манившей его, словно магнит, бутыли в руках Степана. А из горла его при этом вырывался такой яростный рык, что даже Степан, посмотрев на него ещё раз, покачал головой.

– 

Да не спеши ты так! – усмехнулся он при этом. – Это всё равно всё тебе! Я хочу накормить тебя, перед тем, как на тебя взглянет Повелитель. Так ты будешь поспокойнее…

Поставив бутыль с кровью на пол, Степан легко вскочил на ноги и шагнул к Стасу.

– 

Погоди, погоди, – похлопал он последнего по плечу, – сейчас я тебя отпущу, и ты сможешь утолить свой голод. Вернее, жажду. Мы так её называем.

С трудом взяв себя в руки, Стас еле смог дождаться, когда Степан отомкнёт невесть откуда взявшимся у него в руках ключом сковывавшие его оковы. Когда же это, наконец, произошло, он, не глядя под ноги, бросился к стоявшей чуть поодаль заветной бутыли. Выдернув из последней пробку уже ставшими по-настоящему страшными зубами, не медля ни секунды, он стал жадно, огромными глотками, пить из неё кровь.

– 

Ты, я вижу, всё понимаешь, как надо, – с одобрением смотря на него, довольным голосом проговорил Степан. – Жаль, что Повелитель определил тебя в Лоцры. Я бы тебя к себе забрал…

Последние слова Степан не договорил. Оборвавшись почти на полуслове, в следующий миг он бросил ставший вдруг встревоженным взгляд на одну из стен того каменного грота, после чего тут же вскочил на ноги. А едва оказался на ногах, то сразу склонился в почтительном поклоне:

– Повелитель!

И только Стас, присосавшийся к принесённой им бутыли, ни на что, кроме последней, не обращал в те мгновенья ни малейшего внимания. А у стены, на которую только что бросал взгляд Степан, уже кто-то стоял. Нешуточного роста, этот «кто-то» был облачён в чёрный, длинный, до самого пола, балахон, который надёжно скрывал под собой всё его тело и даже голову. На последнюю так низко спадали края его капюшона, что было совершенно не рассмотреть лица.

– 

Я доволен твоим усердием! – раздался в подземелье голос появившегося там Повелителя Степана, который своим звучанием больше походил на рычание крупного хищного зверя, пантеры, тигра или льва. – Так это и есть тот самый кровавый, что оживил твоих приближённых?

– 

Да, о мой Повелитель, – Степан изогнулся в ещё более глубоком поклоне. – Это он.

Повернувшись к уже опустошившему бутыль Стасу, Повелитель Степана подошёл к нему и взял своей массивной пятерней за подбородок.

– 

Ты думаешь, он будет достаточно свиреп для того, чтобы охранять мои покои?

– 

Мой Повелитель, я не помню случая, чтобы после Вашего заклятия Лоцра хоть кто-нибудь не становился свирепее разъярённого циклопа! – заискивающе отвечал ему Степан.

– 

Подхалим! – рявкнул Повелитель. – Ты прекрасно знаешь, что Лоцры выходили у меня разные. Впрочем, этот, я вижу, должен получиться неплохим. Особенно если держать его впроголодь.

С последними словами только что заявившийся в подземелье пришелец в чёрном засмеялся. И смех его был таким зловещим и колючим, что по коже хоть и уже перерождённого Стаса пробежал противный холодок.

– 

Что ж! – отпуская затихшего от страха пленника, проговорил Повелитель. – Подготовь его, как следует. Чтобы не раздражал меня, как прежний. А то очень скоро тебе придётся искать замену и ему!

Сказав это, Повелитель снова рассмеялся.

– 

Знаешь, что произошло с твоим предшественником, когда он перестал мне нравиться? – проговорил он сквозь смех, ухватив теперь Стаса рукой за шею. – Я забил его своим хлыстом насмерть. Вон у него спроси, какой у меня замечательный хлыст!

Промолвив это, Повелитель, всё так же со смехом, кивнул на сразу сделавшегося угрюмым Степана. Потом же повернулся к своему давнему рабу всем туловищем и теперь заговорил с ним.

– 

Я вернусь в мои покои завтра. Пусть к моему приходу он, – едва заметно кивнул он в сторону застывшего у стены Стаса, – там уже будет!

Голос его при этом стал высокомерным. Едва же это сказав, он повернулся к только что «выпустившей» его туда стене и двинулся к ней. И через несколько мгновений уже «растворился» в её каменном массиве.

8. НОВАЯ «ЖИЗНЬ»

– 

Нет, я с тебя фигею! —

c

недоумением смотря на брата, проговорила Ольга. – Держать в руках такую молодую, аппетитную девку, которой всё равно уже никто не хватится, и ни самому не напиться, ни дать этого сделать мне! Если б мы её выпили, сейчас ни ты, ни я не испытывали бы такого кошмарного голода.

– 

У упырей это называют жаждой! – грустно усмехнулся в ответ Руслан.

– 

Да какая разница! – Ольга раздражённо дёрнула плечом. – От этого она не становится менее мучительной.

На несколько минут в комнате у Ольги, где вечером первого после её «оживления» дня они уединились с братом, повисло молчание. Руслан мрачно смотрел на сестру, и его глаза были полны невыносимой боли. Его родная сестра, которую он так любил, уже настолько «пропиталась» этой упырской заразой, если это можно было так назвать, что теперь и разговаривала, и думала больше как упыриха, нежели как прежняя милая и хорошая девушка.

–