Зло, которое творят люди

В кабинете Альфредо стояла кофемашина «Неспрессо», и они вошли внутрь, оставив дверь приоткрытой. Поначалу Самуэле думал, что это нужно для того, чтобы не допустить слухов о страстных сношениях на столе, но позже узнал, что требование относится ко всем агентам. По словам комиссара Бруни, прозрачность была необходима во избежание недоразумений и клеветы.

Альфредо приготовил кофе только для себя, не предложив его Самуэле, потому что знал: для того кофеин после определенного часа означал бессонную ночь.

– Выкладывай, любимый, скоро мне придется вернуться туда.

– Можешь помочь мне разузнать об одной сотруднице полиции, некой Итале Карузо? Она вроде бы служила в Кремоне больше тридцати лет назад. Не знаю, жива она или мертва.

Альфредо указал на компьютер:

– Я мог бы это выяснить, но нужна веская причина. Существует такое понятие, как неприкосновенность частной жизни, и, пробивая имена через систему, необходимо указывать основания запроса. Особенно если речь идет о коллеге.

– Неужели нельзя сделать исключение?

– Я должен знать зачем.

– Обычно я не втягиваю тебя в свою работу…

– Неправда, переходи к делу.

– Ладно… Кавальканте, моя начальница…

– Я знаю, кто она, давай дальше…

– Ищет свою похищенную племянницу.

– Каким образом?

– С помощью израильтянина, сбежавшего из больницы для психически больных преступников. Она убеждена, что девочку похитил Окунь, а он поддакивает ей.

– Окунь?

– Маньяк, который убивал девушек тридцать лет назад. Он давным-давно мертв. Сразу видно, что ты из Палермо. Это прозвище, на самом деле его звали Контини, и он умер в тюрьме. Но моя начальница вбила себе в голову, что он был невиновен, а настоящий монстр все еще на свободе.

– Вроде бы твоя начальница – крайне серьезная и рассудительная женщина?

– Видимо, она сама не своя из-за этой истории с племянницей. Она такое вытворяет… Сегодня велела мне вызвать охранную службу, потому что собиралась сбежать с израильтянином и хотела отвлечь внимание.

– Чье внимание? – спросил сбитый с толку Альфредо.

– Насколько я понял, израильтянин убедил ее, что за ней следят.

Они все еще стояли перед полкой с кофемашиной. Альфредо знаком пригласил Самуэле сесть рядом с ним за стол, и от этих уверенных жестов и профессионального взгляда глаза у того превратились в сердечки.

– Хочешь сделать заявление? Этот израильтянин явно пользуется нестабильным психическим состоянием твоей начальницы. Доказать это будет непросто, но, если ты напишешь заявление, я, по крайней мере, смогу запросить о нем информацию и доложить магистрату.

– Но это еще не значит, что моя начальница ошибается. То есть я уже и сам не знаю. Во всей этой истории полно странностей. Я не уверен, но, по-моему, израильтянин пользуется фальшивыми документами.

– Это уголовное преступление. Отлично. Расскажи мне все, а завтра я сообщу о нем магистрату, который занимается Амалой.

– Я предпочел бы избежать всей этой свистопляски…

– Милый, твой парень – полицейский, свистопляска входит в пакет. А пока скажи мне, как зовут израильтянина.

60

Без бороды Джерри не казался старше – скорее, более бывалым и… военным. Франческа легко могла представить его в каске, с маскировочной краской на лице. Со слегка жестокой улыбкой, ранее скрытой волосами, он утратил хипстерский вид и стал выглядеть саркастичным. Франческа вскочила в поисках чего-нибудь, чем можно было бы воспользоваться в качестве оружия, но Джерри успел избавиться от подноса, прыгнул на нее и закрыл ей рот рукой. Ее лицо оцарапало что-то жесткое – пальцы Джерри были обернуты скотчем телесного цвета.

– Слушайте, – прошептал он, – я дам вам возможность сбежать, но сначала вы должны поехать со мной. – Он убрал руку от ее рта. – Не кричите, иначе мне придется оглушить вас ударом по голове.

Франческа ахнула:

– Джерри, Джерри, послушайте. Мы ошиблись. Окунь мертв, я в этом уверена. Феррари показал мне видеозапись…

– Знаю, я все слышал.

– То, что вы себе навоображали, – плод вашей больной фантазии. Вам удалось втянуть и меня, и я не виню вас, но, прошу, остановитесь. Пожалуйста, хватит смертей.

– Наемники «Цапли» сейчас едут домой к Ренато, где не найдут ни меня, ни его. Вам придется несладко, когда они об этом узнают.

– А вы хотите меня убить.

– Вы находитесь одна в этой элегантной гостиной, и я мог бы сломать вам шею и уложить в красивой позе на диван. Вместо этого я разговариваю с вами, рискуя, что меня обнаружат.

Франческа разрывалась пополам. Джерри действительно может убить ее на месте, если она откажется. И в то же время это путь к побегу. Если она останется, с ней и в самом деле может случиться что-то страшное. Феррари подумает, что она солгала умышленно. Возможно, на психиатрическое лечение отправят и ее.

– Нас задержат на выходе.

– Половина «Цапли» уехала меня искать, другая половина охраняет Феррари. В том-то и проблема с крепостями: их единственная цель – защищать короля. Наденьте маску. Некоторые сотрудники носят их, но не охранники. Мне пришлось сбрить бороду.