Злодей моего романа: 2. Кощей и Александра Бессмертная

Яга скрипнула зубами — изучить интереснейшее зелье теперь не выйдет. Если флакон попытается открыть кто-то, кроме адресата, будет большой бум. Не только от зелья ничего не останется, но и у любопытной Варвары мало шансов выжить.

Кощей и Илья вышли на улицу, жадно вдохнули свежий воздух.

— Это службишка — не служба, — хохотнул Кощей. — Ну, Илюха, ты кадр! Молодец, соображаешь быстро! Как ты её!

— Я вчера почитал сказки, — признался Илья. — Про то не знаю что как раз придумал. У меня же эта… интуиция. Повезло тебе со мной.

— Еще как повезло, — согласился Кощей.

13

— Я ее убью, — твердил Кощей. — Вот Сашку найду и эту старую суку порву на мелкие кусочки, сожгу и пепел развею над Гималаями.

— Почему над Гималаями? — удивлялся Илья.

— Пущай там с йети летает.

Нетерпение отца Илье было понятно. Экспресс-почта оказалась не то, чтобы экспресс. Посылки не было уже четыре дня, и Бессмертный весь извелся.

Кощею Илья сочувствовал и в то же время удивлялся — эко его разобрало. Вот он, Илья, никогда так из-за женщины не убивался. Смысла не видел.

Предложил отцу развеяться, посетить жриц любви, снова получил по шее. В этот раз не стерпел, попытался дать сдачи. Не хватало еще, чтобы всякие престарелые личности на него, богатыря, руку поднимали.

Кощей быстро его обломал. Илья не успел руку на него занести, как был скручен и уложен носом в ковер.

— Был бы не мой сын — руку бы сломал, — предупредил Кощей. — И нос.

— Пусти, изверг, — взвыл Илюша от боли в заломанной руке.

— Еще раз на отца вздумаешь тявкнуть, розгу возьму и выпорю, — сказал Кощей, отпуская сыночка.

— Нашелся папаша, — пробурчал Илья обиженно. — Поздновато меня воспитывать. Что выросло, то выросло.

— Ничего, — сказал Бессмертный. — Я, может, бесцельно прожитые годы наверстываю. Мало тебя мать порола, Илюша. Невоспитанный ты.

— Мать меня вообще не порола, — сообщил Илья. — Она меня лаской в оглобли вводила.

Илья, конечно, лукавил. Хворостиной-то мама часто по спине непутевого отпрыска проходилась, а то и батогом, и коромыслом. Настасья шутить не любила. Но откуда о том Кощею знать?

Когда посылку, наконец, доставили, Кощей с Ильей её еле доперли до кабинета Яги. Стоило погрузчик нанять, но ведь Яга женщина коварная, может придраться. Бросили на пол, половицы вздрогнули, заскрипели угрожающе.

— И что там? — поинтересовалась Яга. — Открывайте скорее, касатики.

— Судя по весу, что-то вольфрамовое, — обрадовал ее Илья.

— Или из урана, — добавил Кощей.

Баба Яга скривилась.

Кощей рукой слегка пошевелил (силу продемонстрировал) — ящик в труху рассыпался.

Некоторое время все трое стояли молча.

— Эт-та то, что я думаю? — заикаясь, наконец, выдавил Илья.

— Там написано «Весна любви», — задумчиво сказал Кощей.

Чугунная скульптура представляла собой холм, покрытый цветами. По середине холма примерно на метр возвышался сказочный гриб, похожий на сморчок. На толстой прямой ножке, с небольшой продолговатой шляпкой.

— Это гриб, правда? — неуверенно спросил Илья.

— Это х… х… фаллос, — выплюнула Яга то, что никто не решился озвучить.

— Да, херовая какая-то скульптура, — согласился Кощей.

— Я бы даже сказал, фаллическая, — добавил Илья. — По автору дедушка Фрейд плачет.

— Ну что ж, — сказала наконец Яга. — Поставлю в актовый зал. Как наглядное пособие для тех, кто сетует на отсутствие мужчин. Мне тут жаловалась одна, что стала забывать, как мужское естество выглядит. У меня все для клиента — пущай смотрят, назидаются.

— Вот это я понимаю — маркетинг, — одобрил Илья.

— Ну что, Яга, — сказал грозно Кощей. — Давай следующую службу. Но чтоб как положено: не больше трех.

— Ладно, — сказала Яга. — Пойдем. А ты сынка так и будешь за собой таскать?

— А что, где-то сказано, что нельзя? — удивился Кощей. — Во всех легендах у несчастного мужа помощники были: волки там, соколы всякие, щуки. А то и с десяток побратимов. У меня вот Илюха.

Бабка пристально поглядела на молодца:

— А ты жениться, Илюшенька, не собираешься?

— Упаси Боже, — отшатнулся Илья. — Я еще слишком молод!

— Сколько ж тебе, родимый? Двадцать пять аль больше уже?

— Дак двести двадцать шесть стукнуло недавно, бабуль.

Бабка покивала понимающе:

— Не нагулялся еще, дитятко?

— Типа того, — согласился Илья и выругался, задев балку при спуске в подвал.

Подвалы у бабки знатные были. Как стадион. И откуда только это пространство взялось? Одна радость — ни змей, ни крыс не наблюдалось, чисто было, сухо. Вот только огромная куча фасоли, смешанной с рисом и пшеном, смущала.

— Ну что, родные, — развела руками бабка. — Вот вам… поле деятельности. Перебрать да по мешкам разложить. Сроку вам… до завтрашнего утра. Да имейте в виду: мыши да птицы здесь мне подчиняются. Ни один муравей против меня ничего не сделает.

— А выходить можно? — печально спросил Илья.

— Да хоть куда, — сказала бабка. — Главное, до рассвета управьтесь, а уж каким способами, мне не интересно.

И ушла, старая перечница.

— Предлагаю сгонять до рынка и привести отряд узбеков, — бодро сказал Илья.

— Не справятся, — возразил Кощей. — Тут техника нужна. Сепаратор бы.

— А колдовством никак не получится?