Злодеяния нечистой силы

Я встал, взял свечу и пошел к двери, позвав собаку, но Бекас вместо того, чтобы следовать за мною, вскочил на мою постель и забился под одеяло. Я сперва удостоверился, смотря в окно лакейской, что у моих дверей действительно никто не стоял, как между тем замочная ручка не переставала стучать, шибко поднимаясь и опускаясь. Я отпер внезапно дверь, думая поймать кого-нибудь, таким бразом забавляющегося, но не было никого. Когда дверь стояла отворенною, то ручка переставала двигаться. Мне пришла мысль, что быть может из квартиры напротив моих дверей или с лестницы, ведущей в верхний этаж, какой-нибудь шутник зацепил нитку за ручку и шевелит ею. Но по тщательному осмотру ничего подобного не оказалось. Антон между тем позволил себе подтрунивать над моими поисками. Как только дверь была опять заперта, ручка стала по-прежнему сильно стучать. Я спросил, долго ли это будет продолжаться? Антон отвечал, что стучит обыкновенно четверть часа или двадцать минут и, действительно, вскоре все успокоилось. Тогда и Бекас возвратился на свою подушку. Признаюсь, что я не вскоре после этого заснул.

На другой день я послал за управляющим домом. Немец выслушал меня с тевтонскою флегмою, потом сказал: «А, так это теперь у вас? Это ничего, потерпите, господин, это продолжается только неделю. Также было у доктора Сведеруса, у англичанина Карр, у табакеречника Боля, ну а теперь у вас. Наверное обойдет весь дом».

Я спрашивал доктора Сведеруса и он рассказал мне точно также, что я слышал от моего Антона. Доктор даже заставлял своего лакея спать ночью снаружи двери, а на лестнице караулил дворник, и все это не помешало дверной ручке двигаться, и лакей с дворником напрасно старались удержать ее; неугомонная щеколда была сильнее их обоих.

У меня стучало еще две ночи, но я уже не выходил к двери и старался только успокоить дрожавшего Бекаса. Я справлялся в домовой конторе и узнал, что после меня другие квартиранты испытывали то же самое.

Не угодно ли кому-нибудь из гг. присяжных «философов» объяснить рассказанный здесь феномен, сделавшийся в свое время изестным всем жильцам большого дома. Я буду много обязан тому, кто сообщит мне удовлетворительную разгадку хотя бы одного того, что злой и очень чуткой собаке препятствовало лаять, слыша такой шум у двери, а заставляло ее дрожать и визжать от страха? Что до меня, то, не пытаясь объяснить настоящий случай известными до сих пор законами физической природы, приходится мне только привести в тысячный раз слова Гамлета к Горацию: «На небе и на земле есть много такого, о чем и не снилось натпим философам».

Однажды пять крестьянских девиц, в отсутствии своих домашних, принялись на Новый год разгадывать тайны жизни таким образом: желающая узнать свое будущее (или своего суженого) ложилась на лавки под св. иконы, пред которыми теплилась свечка, и складывала руки, как покойница; ее покрывали по грудь полотном и клали на грудь зеркальце, в которое лежащая должна смотреть пристально, пока не усмотрит желаемого, или пока что-нибудь не представится ее возбужденному воображению. Остальные девицы уходят в подполье и, выходя оттуда попеременно и поодиночке, кланяются лежащей, приговаривая обычный деревенский привет: «Прости и благослови!»

Нет нужды нам знать, мечталось ли что-нибудь и что именно первым двум девицам, выдержавшим этот тяжелый искус. Легла в свою очередь по счету третья. Подруги одна за другой выходят из подполья и кланяются ей с обычным приветом. Таким образом, переходили поодиночке все, а гадальщица лежит да лежит без малейшего движения. Странно показалось это девицам, сомнение запало в душу. Последняя из приветствовавших лежащую, вглядываясь пристально в лицо ее, с ужасом замечает, что глаза ее, устремленные в зеркало, неподвижны. Зовет других, будят лежащую, и ни гласа, ни послушания: несчастная уснула смертным непробудным сном, до возглашения трубы архангельской, воззывающей мертвых на суд. Таковы последствия легкомысленной веры в гадание для этой несчастной!

Другой случай, еще более поразительный, еще более несчастный, прогремевший своей необычностью на далекое пространство и, вероятно, многих любительниц гадания заставивший призадуматься. Две девицы, имевшие незаконную связь с солдатами и жившие вместе, в один из святочных вечеров загрустили о том, что нет с ними их любезных, вытребованных в ту пору на службу, и поминутно повторяли: «Ах, если бы приехали, какое было бы у нас веселье!» Разгоряченные страстью по действу бесовскому, они принялись гадать, смотря в зеркало.

Вдруг одна с иступленною радостью кричит: «Будут, будут!».