«Злой» ангел

«Всё нормально! У меня была галлюцинация. Я же не врач, не знаю, как галлюцинации проявляются. Наверняка, они именно так и проявляются после удара по черепу, только я этого не знал, не мог знать!» — думал Федя, подъезжая в автобусе к своей остановке.

Голос водителя, искажённый динамиками: «Остановка Октябрьская, следующая — Школьная», оторвал Игнатьева от размышлений и вернул к реальности.

Когда Федя вышел из автобуса. Стало градусов на пятнадцать теплее, чем днём, и пошёл снег.

— Игнатьев! — услышал Федя знакомый голос, проходя мимо продуктового киоска, стоящего рядом с автобусной остановкой.

От неожиданности он вздрогнул. Оглянувшись, Федя увидел Дениса Николаева и Костю Старцева. Они опять были пьяны и в хорошем настроении.

— Здорово, мужики! — Федор поздоровался с каждым из них за руку.

— С работы? — пошатываясь, спросил Костя.

— Да!

— Ты всё ещё сантехником работаешь? — спросил Денис.

— Нет, слесарем по ремонту котельного оборудования на «Красной Заре», — настроение у Игнатьева, которое было и без того плохим, стало ещё хуже. Он не любил разговоры о работе. Тем более, он не любил никому рассказывать о том, что работает в котельной.

— Какая на хрен разница? — Костя засмеялся. — Всё равно ты — лох!

Услышав слово «лох», Федя разозлился. Он сжал кулаки и уже хотел ударить Костю. Но вдруг почувствовал, что снег стал ярче, а уличные фонари стали гореть в несколько раз ярче и ослепляли Федю своим светом.

— Что ты сказал? — Игнатьев подошёл к Косте, щурясь от яркого света.

— Извини! Я… пошутил! Не бери в голову! — Костя явно не ожидал такой реакции Феди. Федя увидел чёрное свечение вокруг него, в котором были серебристые и голубоватые вспышки.

— Федька, ну не заводись! — подал голос Денис. Посмотрев на него, Игнатьев также увидел чёрную тучу, обрамляющую его тело и голубые пятна. Больше всего голубых пятен было вокруг головы Дениса.

«Господи! Это опять началось!» — подумал Федя, но сейчас это его не испугало.

— Я спокоен! — произнёс он, разглядывая своих бывших одноклассников. Когда он ещё их увидит в таком свете?

— У спокойных так рожи не перекашивает! Ты похож на дьявола! — Костя закурил сигарету. — Будешь с нами бухать?.. Я тебя угощу тебя пивом.

Игнатьев отметил, что серебристого цвета в Косте стало больше.

— Нет, пацаны, спасибо! Я устал и хочу домой! — Федя понял, что Костя, будучи нетрезвым, оскорбил его лохом и сейчас боится, что Федя его ударит. Серебро — это страх, а голубой цвет — опьянение. Все слесари сегодня сверкали голубым и все были пьяные.

— Ну вот! Опять отказывается! — Денис театрально развёл руки.

— Ну, давай, иди домой! — Серебро в вокруг Кости пропало. — Только знай, что мы на тебя обиделись!

— А «Красная Заря» — говно! В нашем мебельном магазине мебель от других производителей расходится «на ура», а «Красную Зарю» никто не покупает. Не будь лохом, увольняйся оттуда! Переходи работать в наш магазин. Нам сейчас грузчики нужны… — Денис подул на замёрзшие руки и засунул их в карманы своей дублёнки.

— Спасибо, пацаны, я подумаю, — Федя зашагал прочь. Отойдя метров на пять, он ощутил, что мир снова становится бледным. Оглянувшись, Игнатьев увидел всё тех же Дениса и Костю, стоящих у киоска. Никакого свечения вокруг них не было.

«И всё-таки, почему они светятся чёрным цветом?.. Что это, а главное, к чему это?..» — вертелись вопросы в голове Игнатьева, на которые не было ответа. Пока не было.

5

— Что с твоим лицом, Фёдор? — спросила мать, когда Игнатьев зашёл в квартиру, открыв дверь своим ключом.

— Устал после работы. Я же слесарем работаю.

В коридор высунулся отец. Судя по звукам из гостиной, он смотрел хоккей.

— Алкоголем не пахнешь, а глаза какие-то ненормальные… — Отец подошел вплотную к Феде, посмотрел ему в глаза.

— Я устал! Чарли! Пойдём гулять! — Как только Игнатьев взял в руку поводок, пёс радостно залаял. Но, стоило Феде потянуть на себя дверную ручку, отец положил ему руку на плечо.

— Федя! Надеюсь, ты не колешься?

— Ну, что за глупости, папа! Конечно, нет! Нет! — Игнатьев почувствовал, что начинает закипать. Вот-вот из ушей повалит пар.

— Может, ты нюхаешь клей, или травку куришь? — осторожно предположила мать.

И тут мир в глазах Игнатьева опять расцвёл красками, вокруг отца с матерью появилось яркое свечение.

— Началось! — прошептал Федя.

Он посмотрел на родителей. Федор впервые смотрел на них своими новыми глазами, видящими то, что раньше было скрыто, а сейчас лежало на поверхности, как на ладони.

И отец, и мать светились тёмно-серым светом. У отца было замутнение в районе сердца. Мать… Присмотревшись, Игнатьев смог смотреть сквозь её тело. Он увидел два симметричных пятна ближе к спине.

«Что это? Почки! У неё больные почки. Так вот, почему у меня нет братьев и сестёр. У моей матери проблемы с почками. Второй раз она не решилась рожать … Серебристые проблески у матери означают, что она боится, ей страшно. Она переживает за меня… Оранжевый взрыв у отца — это злость. Он злится, думая, что я — наркоман!» — догадался Федя. От этой догадки ему стало как-то не по себе.

— Началось? — спросил отец, сдвинув брови.