«Злой» ангел

Монстр с горящими глазами ещё сильнее втопил педаль газа в пол и высунул раздвоенный язык. Из его рта воняло гнилью, а с его языка на приборную панель капала вязкая слюна. Сергей увидел, что машина разогналась не меньше ста пятидесяти километров в час и мчится на бетонный забор, огораживающий стройку.

— Нет! — крикнул Сергей и крутанул руль вправо, чтобы не врезаться в забор. Чудовище отсалютовало, приложив два пальца с острыми длинными когтями к виску, и выпрыгнуло из машины.

Перед самым бетонным забором внедорожник резко ушёл вправо и врезался в огромный тополь.

На следующий день, в утреннем выпуске новостей, показали два окровавленных тела на асфальте, чёрный внедорожник «Тойота», со смятой «в гармошку» передней частью. Создавалось впечатление, что внедорожник обнял тополь.

— Страшная авария произошла в семь часов вечера на улице Октябрьской в Первомайском районе города Гневинска. Автомобиль «Тойота», двигавшийся по улице Октябрьской, на большой скорости сбил двух пешеходов и скрылся с места происшествия. Не справившись с управлением, на перекрёстке улиц Октябрьской и Школьной, водитель «Тойоты» допустил наезд на дерево. В результате аварии погибли пешеходы и водитель машины… — Девушка-репортёр, в шубе из собачьего меха, держа в маленьких озябших ладонях большой микрофон, говорила скороговоркой. При каждом её слове из её рта вырывались клубы пара.

Федя не видел этого репортажа ни утром, ни вечером. В тот день у него был выходной. Он спал до полудня и не смотрел телевизор. Почти весь день Федя с Ромой катались на лыжах за городом, а потом они поехали к Роману домой, где до позднего вечера играли в компьютерные игры.

7

В следующее дневное дежурство Игнатьев узнал о том, что умер Сергей Иванович Гришин, начальник ремонтно-механического цеха. На проходной стоял его портрет, обрамлённый траурной лентой. Под портретом на столике лежали две гвоздики.

— От чего он умер? — спросил Федя у Маргариты Львовны, которая стояла перед портретом и плакала.

— От инсульта! — Маргарита Львовна вытерла глаза платком.

— От чего? — не понял Игнатьев.

— От обширного кровоизлияния в мозг. Он уже старый был, ему было шестьдесят восемь. Говорят, он в цехе на прошлой неделе споткнулся, упал и ударился головой. Сказал, что ничего страшного не произошло. А потом, позавчера вечером пришёл с работы и …. — Маргарита Львовна заплакала.

На несколько секунд мир в глазах Феди стал ярче. Посмотрев на Маргариту Львовну, он увидел светло-коричневый свет вокруг неё. Опустив глаза, Федор заметил тёмные пятна в нижней части живота Маргариты Львовны. Он увидел матку, яичники, маточные трубы. Они выглядели примерно так же, как на картинке в учебнике по анатомии за девятый класс, только они были чёрными.

«Так вот почему у неё нет детей! Дело не в муже, а в ней. Быть может, она этого не знает? — подумал Игнатьев, отвёл взгляд от детородных органов Маргариты Львовны, смотреть на которые не доставляло особого удовольствия. — Может, сказать ей об этом?»

Посмотрев ещё раз на портрет Сергея Ивановича, Федя с трудом сдержался, чтобы не закричать. У столика с портретом стоял Сергей Иванович. На нём был его старый коричневый костюм, протёртый на локтях, и тёмно-синяя рубашка с расстёгнутым воротом. Сергей Иванович с тоской смотрел на свой портрет. В его глазах читалась паника и непонимание того, что происходит. Он протягивал руки ко всем, работникам фабрики, проходящим через проходную, видимо, пытаясь пожать руки, окликал их по имени, но все смотрели на портрет, тяжело вздыхали, некоторые смахивали с лица слезу и шли дальше. Руки Сергея Ивановича проходили сквозь работников фабрики, он злился и плакал.

— Это что за дурацкие шутки? Я жив, я пришёл на работу! А они тут выставили мой портрет, словно я умер. Посмотрите-ка на них! И здороваться никто не хочет! Вы что, все с ума посходили? Федя! Ну, хоть ты скажи мне, что это шутка! — Сергей Иванович подошёл к Феде, встав между ним и Маргаритой Львовной.

— Когда его похоронят? — спросил Федя у Маргариты Львовны.

— Что?

— Похороны когда?

— Завтра, днём. У нас завтра выходной. Ты пойдёшь на похороны Сергея Ивановича? — Маргарита Львовна высморкалась в платок.

— Это не шутка, — сказал Федя, глядя на Иваныча. Тот не был чёрно-белым, как остальные, кого Федя видел в котельной, но и свечения вокруг него не было.

— Как! Ты тоже решил надо мной поиздеваться? — закричал Сергей Иванович.

Игнатьев посмотрел по сторонам. Никто не обернулся на крик Иваныча. Никто, кроме Феди, его не слышал.

— Я не шучу и не издеваюсь. Вас похоронят завтра! — Игнатьев старался говорить тихо. Чтобы Маргарита Львовна его не слышала, но она всё же услышала.

— Ты с кем говоришь?

— Я что, сказал это вслух? — Федя изобразил удивление на лице.

— Да! — Маргарита Львовна кинула ещё один взгляд на портрет Сергея Ивановича и вздохнула. — Ну ладно, пойдём в котельную, а то на работу опоздаем.

Игнатьев кивнул головой в знак согласия, и они покинули помещение проходной.

— У тебя всё нормально? — спросила Маргарита Львовна, как только они вышли на свежий воздух.

— Да, а что?