Злой человек

Вот она жизнь человека. Тело. Хрупкая оболочка. Вот он. Смотрите! Падает человек. Мерзость свершений, мерзость надежд на будущее и мерзость сожалений о прошлом. Смотрите! Смотрите!

Здесь и сейчас никогда, ничего не случалось. Всё это сон. Наваждение. Ужас. Нужно проснуться. Иван напряг память, желая связать обрывки воспоминаний с тем, что рассказал ему Влад. Он попытался удержаться на гребне безумной догадки, но она подступила так близко, что не разглядеть, не ухватиться, только падать и падать. Образы и слова обрушились на него и не в силах терпеть, он закричал:

– Мне снится кошмар!

Бездна качнулась.

Верх упал вниз и снова поднялся. Иван начал вращаться. Кровь прильнула к голове, разрывая сосуды на части. Кожа будто сползала с лица. Красные слезы вытекали из глаз. Потускневшим, почти невидящим взором, он взглянул на планету и вдруг заметил мрачные горы над побережьем и вспомнил, что дальше за перевалом пустыня. Там никто не живет. Ветер играет с песком. Насыпает барханы. Везде пустота. Ни рек, ни деревьев, ни домов, ни машин, только шорохи, скрипы. Стерильная, мертвая эта пустыня тянется за горизонт.

Иван снова кричал.

Пронзительно.

Долго.

Беззвучно.

3

Слова.

Они повторяются снова и снова.

Бесполезные конструкты рассыпаются на буквы, звуки и ударения.

Кто-то раз за разом читает один и тот же отрывок из детской книги:

– У людей есть сердца, и они всегда могут прислушаться к их зову и сделать то, что полагается. Но у меня нет сердца, и потому приходится постоянно быть начеку.

– У людей есть сердца, и они всегда могут прислушаться к их зову и сделать то, что полагается. Но у меня нет сердца, и потому приходится постоянно быть начеку.

– У людей есть сердца, и они всегда могут прислушаться к их зову и сделать то, что полагается. Но у меня нет сердца, и потому приходится постоянно быть начеку.

Чистый звук. Без эмоций. Голос существа с другой стороны темной бездны. Отклик демона в круге призыва на свое страшное имя. Набат, предвещающий скорую смерть.

Иван не понимает, о чем идет речь.

Голова такая тяжелая, что он никогда не сможет оторвать её от подушки. Тело будто одежда не по размеру. Кожа рвется на части, кости выпирают наружу. Он чувствует себя старым и немощным, словно прожил тысячу лет. Качаясь на волнах тошноты, больше всего на свете он хочет забыться, но сон то и дело уступает место кошмару. Яркие, болезненные вспышки аварийного освещения проникают сквозь веки, придавая воспоминаниям багровый оттенок.

Находясь на грани жизни и смерти он видит девушку в желтом платье. Удар за ударом её лицо превращается в кашу из мяса и крови, костей и зубов. Правый глаз лопнул и вытекает наружу. Слезы падают в океан. Он хватает её на руки и несет в сторону скал, погружаясь все глубже в кошмар. Бесконечный бред увлекает его в пропасть безумия, но голос приходит к нему. Он гремит над могучими водами океана. Голос полон мощи и несет пробуждение.

– Иван, если ты поможешь мне, то всё будет твоё.

Он открывает глаза.

Что-то не так.

В комнате запах болезни. Отвратительная вонь формальдегида, гнилой плоти, немытого тела и чего-то еще. Смрад такой, будто здесь проходил обряд экзорцизма.

Дьявол сидит рядом с кроватью.

– Когда-то давно, – говорит Влад, – люди верили, что колдуны, заключившие сделку со злом, пахнут серой. Но сущности вроде меня, поблагороднее, вызывают испуг лишь одним своим присутствием.

Иван хочет ответить, но слова не даются так просто, как раньше. Тело будто чужое.

Он выдыхает и шепчет:

– Я словно в аду.

Бледный дьявол смеется.

– Мы в круге пятом.

– Что ты имеешь ввиду?

Влад пожимает плечами.

– Этот корабль – наказание за грехи прошлой жизни.

– Ты говоришь, как священник.

– Ничего не поделать. Я вырос в православной семье. В детстве мне часто снились кошмары. Я видел предстоящие грешникам муки, и они были куда как реальнее, чем Господь Бог.

– Я забыл все молитвы.

– Молиться лучше по возможности стоя, ведь сказано в Священном Писании "Предстаньте пред Богом", а не прилягте. Так что вставай. Вставай и пошли. У нас еще много дел.

Иван обводит комнату взглядом. Она похожа на морг. Большую часть помещения занимает медицинская аппаратура, холодильные камеры и огромная стеклянная колба, от которой в стену уходят толстые кабели и провода. Она наполнена гелем серого цвета. Тут же находится набор для реанимации: аппарат искусственного дыхания, дефибриллятор и куча других инструментов.

Иван трогает горло.

– Трудно дышать.

Влад разводит руками.

– Дурная привычка, – говорит он, глядя на то, как Иван давится кашлем, – лучше не начинать.

– Воздух на вкус, как дерьмо.