Злой гений Дитриха Пруста

– О, я позволил себе изложить здесь кое-какие свои соображения, – словно бы извиняясь, вновь заговорил Тюржи, – сделать кое-какие выводы, возможно, вам это пригодится. Вас, наверное, удивляет мое увлечение этим делом, или, как бы это сказать, моя ретивость?  Инспектор, вы видели этого юношу? – указал он на дверь. – Так вот, я был тогда точно таким, если не моложе, полным сил и энергии. Я даже порывался на тот островок, где развивались основные события, но, увы, тогда, да и сейчас, насколько я знаю, туда не ходят рейсовые пароходы, а собственной яхты у меня, увы, нет.

Да, Бор представлял молодого Бернара Тюржи. Если уж сейчас в этом человеке, преклонных лет, энергия бьет ключом, то, что говорить о том времени! Вслух он же сказал:

– Хорошо, господин Тюржи, мы вам очень благодарны. Ваши материалы  очень помогут.

– Я рад, чрезмерно рад, – с довольным видом проговорил старый дипломат.

– А теперь, господин Тюржи, позвольте мне ознакомиться с вашими соображениями.

– Конечно—конечно, простите старика за излишнюю болтливость, – он замолчал, хотя сделать это, по всей видимости, ему было нелегко.

На несколько минут воцарилась тишина, прерываемая лишь шорохом переворачиваемых страниц. Наконец, перевернув последнюю, Бор вскинул на дипломата глаза:

– Позвольте еще раз поблагодарить вас за эту информацию, господин Тюржи. Но у меня возникло несколько вопросов.

– Конечно, конечно, – с готовностью откликнулся тот. – Я слушаю, по мере сил, постараюсь ответить.

– Во—первых, бывший хозяин прииска?..

– О, это одно из тех белых пятен, о которых я вам говорил. Но я думаю, у прииска не было хозяина…  Вернее, им владело несколько человек, группа людей, так называемый концерн, возможно, их имена даже где-то всплывали.

– Может быть. Я об этом не задумывался. Я бы хотел нанести визит нынешним его владельцам.

– О, боюсь это невозможно.

Бор удивленно посмотрел на старика.

– Прииска больше не существует – запасы истощились. Да, так иногда бывает.  Месторождение действительно было очень богатым − почти сплошное золото, но оно быстро закончилось. Это оказалась, так называемая «банка», как называют ее сами старатели.

– Понятно. И еще одно, господин Тюржи. Нет ли здесь еще кого—нибудь, кто в курсе этого дела?

– Иных уж нет, а те далече, – продекламировал Тюржи. – Слишком много лет прошло, молодой человек. Не знаю, может быть, за стенами посольства…

– Я могу взять эти документы?

– Вообще-то за пределы посольства  не положено, но для вас мы сделали исключение. О  да, забирайте.

– Благодарю.

Глава 4

 СОН ИЛИ ЯВЬ?

Слова раздавались глухо, как сквозь вату. Постепенно они стали приобретать более отчетливые очертания, однако смысл все еще не доходил до сознания. Вместе со способностью слышать к Жану возвращались и все остальные чувства. В воздухе резко пахло йодом и спиртом, кажется, этот запах и пробудил его. Болела голова. Мальчик застонал и разлепил глаза. Сначала перед взором стоял сплошной туман, потом из него стала выплывать человеческая фигура.  Первое что он различил – лысый череп и большие очки в черной оправе. Мысли с трудом ворочались в голове. «Это, наверное, врач, – почему он так подумал? – Ах, да, – белый халат». Человек пристально смотрел на него.

Не сразу Жан заметил того, кто стоял рядом с врачом. Это было как продолжение кошмара  –  уродливый карлик,  в черном костюме с огромными золотыми пуговицами.  Человечек строил рожицы и кривлялся, быть может, пытаясь рассмешить его. Но добился обратного результата. Жана  обуял ужас. Он зажмурился, а когда через минуту осмелился открыть глаза  –  уже никого не было. Так что оставалось только гадать;  не привиделось ли все ему, и были ли эти двое на самом деле.

Он попытался пошевелиться, – не удалось. Руки, ноги и даже голова были пристегнуты к стулу или к тому, на чем он сидел, а вернее полулежал. Жан скосил глаза, но ничего не увидел, кроме ослепительно—белых стен,  никакого намека на дверь. Обстановка напоминала больничную палату, да и пахло по больничному. Но он никак не мог вспомнить, что произошло, и как  попал в больницу? А главное, кто эти двое? Может, они – его больное воображение? Но нет, не похоже, слишком все было реально. Но в таком случае, куда же они делись?

Еще некоторое время мысли Жана были заняты этой странной парочкой. Вдруг что-то щелкнуло. От неожиданности  он вздрогнул, и почувствовал, что голова освободилась. Завертел ею в разные стороны – стены палаты  отделаны в белый блестящий пластик, до которых было так близко, что, наверное, он мог бы дотянуться до них, если бы мог. Руки, по—прежнему, оставались пристегнуты тонким ремнем к ручкам кресла.  Он надеялся, что вскоре они тоже освободятся, но пока этого не случилось. Мальчик попытался выяснить, что у него сзади, – не удалось.

Неожиданно спинка кресла медленно поползла назад. Жан хотел остаться в сидячем положении, но из-за связанных ног и рук, сделать это оказалось нелегко. Свет начал постепенно затухать, пока не наступил полумрак. Теперь только стены излучали голубоватое фосфорическое свечение.