Злой гений Порт-Артура

– Все равно выдающаяся победа. Тогда Витгефт даже не шелохнулся, потому его и не наградили, ведь видели только гибель одного броненосца. Но сейчас принципиально иная ситуация – в бою сошлись эскадры. Так что смело пиши его императорскому величеству рапорт. – Фок сделал ударение на втором слоге, как делают моряки. И после паузы продолжил: – Имея четыре корабля боевой линии, с учетом «Баяна», ты сразился с семью броненосцами и броненосными крейсерами, два из которых были потоплены, три получили серьезные повреждения, потеряли ход и горели. Два пострадали менее серьезно, но тоже отошли с места боя. Тут одна сплошная правда, ни слова лжи. Ведь перестрелка с «Асамой» и «Якумо» все же имела место, и в них были отмечены попадания. А эскадра адмирала Того не рискнула вмешиваться в сражение и вскоре отошла, не сделав по нашим кораблям ни одного выстрела. – Фок говорил веским, убедительным тоном, тут совершенно не проглядывалось лжи, только нужная им двоим интерпретация событий. Примерно так оно и случилось, и вряд ли кто из участвовавших в бою моряков добавит в это описание что-то негативное. – Имел также три больших и один малый бронепалубные крейсера. Им пришлось сразиться с броненосным, с четверкой больших и двумя малыми бронепалубными крейсерами. Ведь так оно и было! Ведь «Аскольд» и «Паллада» сошлись в схватке против трех «собачек», поддержанных малым крейсером «Сума». Потери противника серьезные: потоплен большой бронепалубный крейсер «Иосино», «Новик» с миноносцами догнал и потопил малый крейсер «Мияко», ведь так оно и было, просто не нужно писать подробности. Есть победа, пусть ее и облизывают.

– Ты меня еще поучи императору доклады делать! Вот почитай лучше, наскоро составил, перепишут, и отправим телеграмму.

Алексеев протянул генералу исписанный листок, и Фок принялся читать. Там было то же самое, что он говорил, но описано таким высоким штилем, что впору позеленеть от зависти – умеют же кучеряво излагать мысли, вот где очковтирательство, причем высшего разряда: ни слова лжи. Но как подано, на блюде и с такими «специями»! Тут царь на Георгия 2-й степени расщедрится, не меньше, иначе монарха просто не поймут. И ордена на эскадру выдадут в неимоверном числе, но тут действительно был проявлен героизм, одна «Диана», ввязавшаяся в схватку с «Касугой», чего стоит.

И Фок, зацепившись взглядом за последние строчки, споткнулся. Там речь шла о нем самом, причем цитировался рапорт капитана 1-го ранга Эссена, который на самом деле, будучи в рубке, прекрасно знал, что случилось на палубе его броненосца. И живописал подвиги генерал-майора Фока: «под неприятельским огнем получив два ранения, с презрением к смерти перевязывал раны офицерам и нижним чинам». Далее шло такое, что у Александра Викторовича глаза на лоб чуть не вылезли: оказывается, он не просто так в море вышел, а контролировал действия принадлежащей сухопутной обороне крепости подводной лодки, героическую гибель которой видели два сигнальщика с «Севастополя», и командир броненосца это подтверждает.

– Мне не пришлось убеждать Эссена, – негромко произнес Алексеев, – он на самом деле видел сверкание иллюминаторов наподобие тех, что стоят на подводной лодке Джевецкого, что в Артуре. И вахтенный офицер с «Пересвета» видел гибель нашей субмарины, и сигнальщики с «Полтавы» и «Баяна». И командир «Амура» считает, что подрыв «Ясиме» произошел на мине, отчего броненосец быстро затонул. «Хатсусе» получил торпеду – всплеск от взрыва был меньше, и так все считают. Николай Оттович уверен, что ты темнил, не говорил ему правды, а сделал только намек.

– Понятно, субмарина утонула, и концы, как говорится, в воду, – пожал плечами Фок.

Так было даже лучше: если японцы о том узнают, а они действительно узнают, то подходить к Артуру с броненосцами уже не рискнут.

Алексеев на него странно посмотрел и негромко сказал:

– После боя у Бицзыво к тебе пришел француз-изобретатель с еще одним французом-механиком. Оба пришли в Дальний на подводной лодке и встали на тайную стоянку в одной из бухт. Во Франции много богатых людей, что могут построить не только маленькую субмарину за свои средства, но нанять пароход для них не представляет проблемы. Хотели сражаться с макаками, вот ты им и разрешил, даже своих людей дал в команду.

– Каких людей?

– А поручика запаса по адмиралтейству твоего, которого орденом Станислава 3-й степени наградил. Убили его хунхузы, беднягу, только тело не опознали. Мне недавно сообщили, я решил воспользоваться таким прекрасным случаем. Вообще-то дрянь человек этот поручик, ходил и болтал всем, что сам наместник ему секретную миссию поручил. Так что случай удобный, грех такой упускать. С ним и мастеровой погиб, немец. Он на заводе в Дальнем трудился, секреты наши вынюхивал, шельмец. Тоже хунхузы убили и с поручиком прикопали, но чуть позже. Так что экипаж у тебя в полном сборе. Три иностранца, настоящие фамилии которых ты сам не знаешь, и герой-поручик, командир субмарины «Милый друг» – французы всегда дают странные названия, поэтическая нация, одухотворенная.