Злой гений Порт-Артура

– А вот Германия из-под полы будет оказывать помощь, но со своими целями. Чтобы Россия вела войну как можно дольше, финансово ослабла и в конце концов потерпела поражение. Тогда наша страна не сможет проводить активную политику на западе, а «дипломатическая Цусима» есть тому подтверждение. Только немцы не ожидали, что под воздействием собственной революции мы столь скоро подпишем «похабный мир» с японцами руками будущего графа «Полусахалинского».

Фок посмотрел на мрачного адмирала. Молчание наместника было выразительным настолько, что художникам можно было писать картину на тему «Так крушатся надежды».

– Но вернемся к крейсерской войне, вернее, как ее могут живо прекратить. Нет, все будет проделано изящно и красиво. Японцев попросят навести порядок и предложат помощь – передадут десяток колониальных крейсеров, которых у английской короны до чертиков. А с ходом в девятнадцать-двадцать узлов они начнут охоту. Или сами выведут быстроходные крейсера, а мы лишь гадать будем, что случилось, ведь наши корабли начнут просто бесследно пропадать. А море хорошо хранит свои тайны…

– Выходит, наше положение настолько скверно…

– Я этого не говорил. В рамках принятой морской войны, как ее понимают, да, иного выхода, чем поражение, нет. Но если связать с войной сухопутной напрямую, то появляются перспективы, причем весьма позитивные. я лишь недавно это осознал, а сегодня утром окончательно продумал.

– Не томи душу, выкладывай, что ты там придумал!

Глава 24

Фок развернул на столе карту. Вытянутый Ляодунский полуостров на ней занимал добрую треть. Взял в руки карандаш и начал негромко говорить, тыкая острием грифеля в значки:

– Если ситуацию на море рассматривать как составную часть сухопутных операций, то картина начнет существенно изменяться. У немцев есть понятие «шверпункта», то есть узловой точки вражеского фронта, центра приложения всех усилий армии. Японцев, кстати, готовили именно германские советники, и они у них многое усвоили. Во франко-прусскую войну таковым был Седан. С его падением и капитуляцией французской армии Франция и проиграла войну. Дальше была растянувшаяся на один год агония. У нас таковым оказался Порт-Артур. С гибелью крепости и затоплением эскадры итог войны был предрешен… или будет предрешен, если с нынешнего дня рассматривать. Впрочем, это не имеет значения: что сову об пень, что пнем по сове – все равно перья полетят в стороны.

– Это я понимаю. – Алексеев сжал губы. – Но если бы Витгефт прорвался во Владивосток после боя в Желтом море, то война бы пошла совсем иначе. И падение Порт-Артура…

– Произошло бы гораздо раньше – в октябре, и это самый поздний срок, – перебил наместника Фок. – А эскадра бы просто не дошла до Владивостока. Трубы разбиты, расход угля значительно возрос, скорость хода упала вместе с дальностью плавания. Старые броненосцы и «Ретвизан» были бы обречены, если попытались бы доплыть до залива Петра Великого. А насчет «Цесаревича» и «пересветов» сомнения: у Того были четыре броненосных крейсера, еще столько же – у Камимуры. Дальнейший ход событий вполне предсказуем. Или у тебя есть сомнения?

– Да нет, – пробормотал Алексеев, – ведь броненосец, «Аскольд» и «Диана» не решились продолжать прорыв и предпочли интернироваться. А «Новик» потопили у Сахалина, как ты рассказал.

– Так что эскадре лучше не прорываться с боем, в котором неизбежны повреждения. В Цусимском проливе ждут десятки миноносцев, пусть они маленькие, но смертельно опасные. На них нарвался адмирал Рожественский, и русские корабли, что уцелели в дневном сражении, ночью были потоплены. Как я помню, два броненосца из отряда Фелькерзама – «Сисой Великий» и «Наварин», а с ними крейсера «Адмирал Нахимов» и «Владимир Мономах» стали жертвами минных атак. Флагманский «Князь Суворов» точно добит миноносцами. В артиллерийском бою погибли лишь три броненосца. Так что кораблям Витгефта досталось бы сильнее, еще один дневной бой с броненосными крейсерами и ночные минные атаки они бы не выдержали. А помощь от владивостокских крейсеров запоздала на сутки, и не факт, что «Рюрик» не был бы потерян, как случилось первого августа.

– Да понимаю я, но ты говорил о швер-пункте… – Алексееву стало неприятно слушать о грядущих поражениях, это было видно.

– Это Ляодун, в который и входит Порт-Артур. Потеря его катастрофична для русской армии, так как при растянутой логистике Транссиба и нарастающей революции выиграть войну невозможно. Как правильно отметил один из лидеров социал-демократов, «капитуляция Порт-Артура есть пролог к капитуляции царизма».

– Прибить бы его…

– Это не спасет монархию: идет системный кризис, и половинчатыми мерами не обойтись. А в семнадцатом году вторая революция добьет империю окончательно. И спасения нет, ибо правящий класс не желает поступаться властью и ведет себя соответственно – пресловутый пир во время чумы. И если мы не хотим таких последствий, то должны их купировать в этом году, удержав за собой Ляодун. Ибо шверпункт войны именно здесь, но он не Порт-Артур, а Дальний. Сейчас поясню прямо на карте.