Злой король (ЛП)

Всю дорогу они тихо сидят на лодке, погруженные в мечты, когда на волнах на море, вялый ветер едва помогает нам плыть. Наверху Львиный зев идет в ногу, ища возможные препятствия. Я смотрю на волны и думаю о Никасии, представляю перепончатые руки на борту судна, представляю, как морские жители карабкаются на борт.

Ты не можешь бороться с морем, сказал Локк. Надеюсь, он ошибается.

Возле берега я вылезаю, ступая в ледяную воду, бьющуюся о мои икры и черные камни под ногами, затем карабкаюсь по ним, оставляя лодку разваливаться, когда магия Таракана исчезает. Львиный зев направляется на восток, чтобы отыскать будущих рабочих.

Таракан и я укладываем каждого смертного спать, и заботимся о том, чтобы они не просыпались, когда мы прячем в их карманы золото. Я чувствую себя феей в сказке, пробирающейся по домам, способной выпить сливки с молока или завязать узлы в волосах ребенка.

— Обычно это одиночное дело, — говорит Таракан, когда мы заканчиваем. — Твое общество доставило мне удовольствие. Между рассветом и пробуждением еще несколько часов, пойдем ужинать.

Правда, еще слишком рано забирать Виви, Хизер и Оука. Также правда, что я голодна. У меня есть тенденция в эти дни откладывать еду до тех пор, пока я не проголодаюсь. Я чувствую себя змеей — или не голодной, или проглатывающей мышь целиком.

— Окей.

Таракан предлагает сходить в закусочную. Я не говорю ему, что никогда не была ни в одной. Вместо этого я иду за ним через лес. Мы выходим на шоссе. Через дорогу стоит здание, ярко освещенное и блестящее хромом. Рядом с ним вывеска, объявляющая его открытым двадцать четыре часа, и парковка достаточно большая даже для нескольких грузовиков, уже припаркованных там. В это раннее утро почти нет движения, и мы можем легко перейти дорогу.

Внутри я послушно проскальзываю в кабинку, которую он выбирает. Он щелкает пальцами, и маленькая коробочка рядом с нашим столом оживает, гремит музыка. Я вздрагиваю от удивления, а он смеется.

Официантка подходит к столу, за ухом у нее ручка с тщательно пережеванной шапочкой, как в кино.

— Хотите что-нибудь выпить? — говорит она, слова бегут так быстро, так что требуется мгновение, чтобы понять, что она задала вопрос.

— Кофе, — говорит Таракан. — Черное, как глаза Верховного короля Эльфхейма.

Официантка долго смотрит на него, потом царапает что-то на своем блокноте и поворачивается ко мне.

— То же самое, — говорю я, не зная, что еще у них есть.

Когда она уходит, я открываю меню и смотрю на фотографии. Оказывается, у них есть все. Груды еды. Куриные крылышки, яркие и блестящие глазурью рядом с маленькими горшочками белого соуса. Куча мелко нарезанного картофеля, поджаренного со всех сторон, увенчанного хрустящими сосисками и пузырящимися яйцами. Пшеничные лепешки больше, чем моя раскинутая рука, смазанные маслом и блестящие сиропом.

— А ты знала? — спрашивает Таракан. — Твой народ когда-то верил, что Народец пришел и забрал здоровую пищу у смертных.

— Неужели? — говорю я с усмешкой.

Он пожимает плечами.

— Некоторые трюки могут истончиться с течением времени. Но я допускаю, что смертная пища действительно обладает большим содержанием полезных веществ.

Официантка возвращается с горячим кофе, и я грею руки на чашке, пока Таракан заказывает жареные соленые огурцы и крылышки буйвола, бургер и молочный коктейль. Я заказываю омлет с грибами и что-то под названием перец Джек сыр.

— Итак, — начинает Таракан. — Когда ты расскажешь королю о его матери?

— Она этого не хочет, — говорю я.

Таракан хмурится.

— Ты улучшила Двор Теней. Ты молода, но амбициозна в той степени, в которой, возможно, только могут быть молодые. Я сужу о тебе по трем вещам и только по трем — насколько ты честна с нами, насколько способна и чего хочешь для мира.

— И как же Леди Аша относится ко всему этому? — спрашиваю я, когда официантка возвращается с едой. — Потому что я уже чувствую, что она делает и как влияет. Ты не зря задал этот вопрос.

Мой омлет огромен, целый курятник яиц. Мои грибы имеют одинаковую форму, как будто кто-то измельчил настоящие грибы, а затем сделал версии печенья. У них тоже такой вкус. Вместе с едой Таракана стол забит целиком и полностью.

Он кусает крыло и облизывает губы своим черным языком.

— Кардан — часть Двора Теней. Мы можем играть миром, но мы не играем друг с другом. Скрытие сообщений от Балекина — это одно. Но его мать — он вообще знает, что она не мертва?

— Ты пишешь для него трагедию без причины, — говорю я. — У нас нет оснований полагать, что он не знает. И он не один из нас. Он не шпион.

Таракан откусывает последний кусочек хряща от куриных костей, раскалывая его зубами. Он доел всю тарелку и, отодвинув ее в сторону, принялся за соленья.

— Ты заключила сделку, чтобы я его обучил, и я взял его под свое крыло. Ловкость рук. Карманные кражи. Немного магии. У него это хорошо получается.

Я думаю о монете, играющей на его длинных пальцах, пока он сутулился в обгоревших остатках своих комнат. Я пристально смотрю на Таракана.

Он только смеется.

— Не смотри на меня так. Это ты заключила сделку.