Злой король (ЛП)

Он ставит поднос на кровать без комментариев и идёт в ванну. Я слышу, как набирается вода, чувствую запах измельчённых трав. Я так и сижу, ожидая, пока он не уйдёт.

Я могла бы ему сказать, что мне больно. Это было бы просто. Если бы я попросила Гнарбона отправиться за военным лекарем, он бы это сделал. Конечно, рассказал бы Ориане и Мадоку. Но моя нога будет хорошо зашита, и точно не будет никакой инфекции.

Даже если Мадок послал всадников, думаю, он всё равно позаботится обо мне. В конце концов, из вежливости. Хотя он воспримет это как уступку. Я признаю, что он мне нужен, что он победил. Что я вернусь домой навсегда.

И всё же, в утреннем свете, я вполне уверена, что не Мадок послал всадников, даже если это была ловушка, которую он мог бы спланировать. Он бы никогда не послал убийц, которые отстали бы и уехали, когда численность была на их стороне.

Как только Гнарбон выходит, я жадно выпиваю кофе и иду в ванную.

Такая молочная и ароматная, и только под водой я могу позволить себе заплакать. Только под водой я могу признать, что чуть не умерла, и что я была в полном ужасе, и хочу, чтобы был кто-то, кому я могу всё это рассказать. Я задерживаю дыхание до тех пор, пока не перестаю дышать.

После ванной я укутываюсь в старую одежду и возвращаюсь в кровать. Пока я пытаюсь решить, стоит ли отправлять слугу обратно в замок, чтобы принести мне другое платье, или же я должна просто одолжить что-то у Тарин, Ориана заходит в комнату с серебристой тканью в руках.

— Слуги сказали, что ты не принесла багаж, — говорит она. — Полагаю, ты забыла, что свадьба твоей сестры потребует нового платья. Или вообще платья.

— По крайней мере, один гость будет голым, — говорю я. — Ты знаешь, что это правда. Я никогда не была ни на одном празднике фейри, где все одеты.

— Ну, раз уж это твой план, — говорит она, разворачиваясь на каблуках. — Тогда, полагаю, всё, что тебе нужно, так это красивое ожерелье.

— Подожди, — говорю я. — Ты права. У меня нет платья, и оно мне нужно. Пожалуйста, не уходи.

Когда Ориана поворачивается, на её лице появляется намёк на улыбку.

— Как необычно, что ты на самом деле говоришь что-то не враждебное.

Интересно, каково ей жить в дома Мадока, быть послушной женой и приложить руку к тому, чтобы все его замыслы были разрушены. Ориана способна на более сложные вещи, чем я могла себе представить.

И она принесла мне платье.

Это похоже на доброту, пока она не раскладывает его на моей кровати.

— Это одно из моих, — говорит она. — Я верю, что подойдёт.

Платье серебряное и напоминает немного кольчугу. Оно красивое, с рукавами-трубами, разрезанными по всей длине руки, показывая кожу, и есть глубокий вырез, который выглядел бы красиво на Ориане, но для меня — совсем по-другому.

— Это немного, ох, смело для свадьбы, ты не думаешь? Не получится надеть его с бюстгальтером.

Она на мгновение смотрит на меня озадаченным, почти уничтожающим взглядом.

— Думаю, я могу это примерить, — говорю я, вспоминая, что только что пошутила о том, что я пойду голой.

Будучи фейри, она не собирается уходить. Я отворачиваюсь, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы отвлечь внимание от ноги, когда раздеваюсь. Затем натягиваю платье через голову и позволяю ему скользнуть по бёдрам. Оно блестяще сверкает, но, как я и подозревала, показывает большую часть моей груди. Слишком много.

Ориана кивает, довольная.

— Я пришлю кого-нибудь, чтобы заплели твои волосы.

Некоторые время спустя гибкая девушка-пикси заплетает мои волосы в бараньи рога и украшает кончики серебряной лентой. Она красит веки и губы серебром.

Затем, одетая, я спускаюсь вниз, чтобы присоединиться к остальным в гостиной Орианы, как будто в последние несколько месяцев ничего не произошло.

Ориана одета в платье бледно-фиолетового цвета с воротником из лепестков, которые поднимаются к её челюсти. Виви и Хизер в смертных одеждах, Виви в развевающемся платье с рисунком глаза, а Хизер в коротком розовом платье с маленькими серебристыми блёстками по всей длине. Волосы Хизер стягивают сверкающие розовые заколки. Мадок одет в длинную сливовую тунику, Оук одет в цвета отца.

— Привет, — говорит Хизер. — Мы обе в серебре.

Тарин еще не пришла. Мы сидим в гостиной, пьём чай и едим лепёшки.

— Ты действительно думаешь, что она справится с этим? — спрашивает Виви.

Хизер бросает на неё шокированный взгляд, ударяя ногой.

Мадок вздыхает.

— Говорят, что мы извлекаем уроки из наших неудач лучше, чем из успехов, — говорит он, смотря на меня.

Затем Тарин, наконец, спускается к нам. Она одета в сиреневое платье с невероятно тонкой тканью, наслоённой друг на друга, между которой прячутся цветы и травы, чтобы подчеркнуть её фигуру и чтобы она выглядела как живой букет одновременно.

Её волосы заплетены в корону с зелёными цветами.

Она выглядит красивой и мучительно человеческой. Во всей этой ткани она похожа на жертву, а не на невесту. Она улыбается нам, застенчивая и блестяще счастливая.