Злой Рок

– Очень просто. Знаешь, моя мать многое творила: калечила себя, запивала таблетки водкой, после чего падала едва ли не замертво… но она оставалась моей матерью. Я выросла и стала пытаться ее остановить, сделать хоть что-то. Волновалась за нее… да, недостаточно я выросла, мозги так и остались где-то в детском саду. А мать нашла способ остановить меня – пристегивала наручниками к батарее, чтобы под ногами не путалась. Отец не верил, говорил, я сочиняю. Пришлось справляться с ситуацией самостоятельно – однажды я просто сломала себе большой палец. Потом еще раз. Во второй раз кость срослась неправильно, но так даже лучше, ведь наручники перестали быть проблемой, даже палец не надо ломать. – Я посмотрела на ошарашенного Хромова, выглядел он совсем жалко. Подвинув стул, я устроилась за столом: – Ну а теперь выключай режим неадеквата и начинай говорить по существу. И отойди подальше от выхода, сядь вот туда, – я указала в кресло напротив. Кстати, стреляю я метко и сомневаться не стану, коленей лишишься в одно мгновение.

Хромов, все еще прижимая ладони к груди – била я действительно от души – прошел к креслу и сел, как ему было велено.

– Отлично, – похвалила я.

– Ты… – он сцепил челюсти и досадливо покачал головой.

– Я, я. И пришла я сюда с определенной целью, так не будем тянуть: рассказывай, что знаешь. Без лирических отступлений, твоя личная драма у кухонной раковины меня не слишком волнует.

– Что рассказывать?

– Где Марк?

– Ты была там. На кладбище. Я тебя видел! Неужели ты ничего не почувствовала?

Он мертв.

Марк Аверин мертв.

– Ты сказал, что подвел его и у него был план, – ледяным голосом продолжила я. – Это фантазии или у них есть подоплека?

– Это должен был быть я… – трагично уронив голову на грудь, прошептал Хромов.

– Я нервничаю, когда чего-то не понимаю. Подробнее, Саша, подробнее. Думай о коленях, в конце концов.

– У нас был план!

– Это я тоже уже слышала, – теряя терпение, напомнила я. – Может, мне тоже тебя наручниками к трубе пристегнуть и оставить здесь на время? Глядишь, лучше соображать начнешь.

– Он говорил, что ты жестока, так жестока! Убьешь меня?

– И не мечтай, отправишься на нары тепленьким и в сознании. Но сомневаюсь, что целым, если мы продолжим в том же духе. У тебя последний шанс. Что там за план был у Марка?

– Он думал, ты умерла, много лет оплакивал тебя каждый день. Музыка спасала его, но только первое время, он знал, что долго без тебя не сможет. Любил он тебя, всегда любил. И вот на каком-то концерте он встретил девушку. Тебя. Ты изменилась внешне, но какая разница, если связаны ваши души? Он увидел, что ты – это она, узнал из тысячи. Живая, веселая и беззаботная. Его Слава, но другая. Чужая. Он подошел к тебе, а ты с ним попрощалась, и даже не сказала, кто ты такая. Он мечтал об этой встрече, думал, она уже невозможна, но и в худшем кошмаре представить не мог, что будет вот так. Ты не понимаешь, как сильно ранила его тогда, уничтожила, растоптала.

– Что я говорила о драме? Побольше фактов, поменьше страданий.

Конечно, Хромов и не подумал пропускать лирические отступления и продолжил обвешивать рассказ душевными переживаниями Марка. И ночами тот не спал, и думал-гадал… Все бы ничего, но чрезмерность описаний лишала меня и намека на сострадание. Все воспринималось скептично. Или я просто злилась. На себя, на Аверина, даже на дурака Хромова. Пусть последний и приковал меня наручниками, ему доставалось меньше всего. Шизик, что с него взять. Левый участник застарелой драмы.

Мы еще долго бились над цельной историей.

Если коротко, выходило примерно следующее: Марк все-таки узнал меня, когда я заявилась на фестиваль. Совпадение из разряда невероятных запустило цепь событий. Поддавшись уговорам подруги, я приехала на Rock am Ring, прекрасно зная, кто там будет выступать, но в конце концов решила, что это даже к лучшему. Я должна была отпустить прошлое окончательно, оставить его позади вместе с Марком, сказать ему последнее «прощай», пусть и издалека. Возможность встречи стремилась к минус бесконечности. Но получилось то, что получилось: мы столкнулись в баре и он с первого взгляда узнал меня, что тоже невозможно. До сих пор не представляю, что произошло. Марк был пьян, обдолбан, но сразу увидел во мне Славу, девочку из прошлого. А я не смогла отговориться, хотя чего проще? Улыбнуться и уйти, сделать вид, что это ошибка. Не получилось, я остолбенела и выдала себя с потрохами.