Злой рок. Политика катастроф

Непосредственной причиной Великого голода, разразившегося в Ирландии в 1840-х годах, была грибковая спора Phytophthora infestans: она с поразительной быстротой уничтожала урожаи картофеля, в то время как он составлял 60 % продовольственных ресурсов Ирландии, а 40 % хозяйств поддерживали свое существование почти исключительно благодаря ему. «Гниль» прибыла в Ирландию в 1845 году из Северной Америки через Бельгию и возвращалась каждый год (кроме одного) до 1850-го. В 1846 году погибло три четверти урожая. К 1848 году размер посевных площадей, отданных под картофель, сократился едва ли не до 15 % от уровня 1845 года. А кроме того, поскольку исчез главный источник калорий, питавших селян, снизилось и производство других культур – пшеницы и овса. С 1846 по 1849 год поголовье свиней в Ирландии сократилось на 86 %. Селяне почти никак не могли получить кредит и возместить ущерб от потрясения, если не считать примерно трехсот займов от Ирландских ссудных фондов (Irish Loan Funds), ранней формы микрофинансирования^[638]. По оценкам, от голода погибло около миллиона ирландцев, или 11 % населения, прежде, до бедствия, составлявшего 8,75 миллиона человек^[639]. Еще миллион человек эмигрировал из Ирландии, прежде всего в Северную Америку.

Но Ирландия – это не Бенгалия. Ирландцы заседали в обеих палатах Вестминстерского дворца. Конечно, местная аристократия была англо-ирландской и представляла собой сословие, отделенное от масс, если смотреть с религиозной, культурной и даже языковой точки зрения. И, безусловно, избирательное право и для сельского, и для городского электората было более ограниченным: после реформ избирательной системы 1829 и 1832 годов всего около 90 тысяч человек имели право голоса^[640]. И тем не менее в Палате общин присутствовали избранные ирландские представители; был среди них и великолепный Освободитель, Дэниел О’Коннелл, который в январе 1847 года председательствовал в Дублине на собрании ирландских землевладельцев и политиков, созванном, чтобы потребовать от правительства хоть как-то противостоять катастрофе^[641]. Но все же те, кто принимал ключевые решения – скажем, Чарльз Тревельян, помощник секретаря казначейства, – были ревностными евангельскими христианами и приверженцами политэкономических доктрин, согласно которым государство не должно вмешиваться в экономику. «Несчастным тяжело утратить знание о том, что они страдают от горести, насланной Провидением Божьим», – писал Тревельян 6 января 1847 года. По его словам, Бог послал голод в испытание, «чтобы преподать ирландцам урок и показать, что бедствие нельзя смягчать слишком сильно… Истинное зло, с которым нам необходимо бороться, – это не физическое зло Голода, но моральное зло эгоистичной, извращенной и непокорной человеческой природы»^[642]. На основе таких аргументов из Ирландии продолжали вывозить зерно (по большей части овес).