Злой рок. Политика катастроф

Но главный герой романа — пекинский полицейский Ши Цян, любитель сигарет и крепкого словца. Несомненно, китайцы наслаждались, читая о том, как Ши учит американского генерала спасать мир. Но смысл книги глубже: Трисолярис — это и есть Китай. Три тела, спорящие друг с другом, — это не солнца, а классы: правители, интеллектуалы, массы. Трисоляриане всеведущи — как и любые приверженцы тоталитарного строя. Их незримые «софоны» поставляют им всю информацию о человечестве и позволяют тормозить научный прогресс на нашей планете. Но, как оказывается, у захватчиков, неумолимо приближающихся к Земле, есть своя слабость. Их культура, основанная на абсолютной прозрачности — они общаются, передавая мысли напрямую, — не позволяет им лгать или хитрить, и потому (как говорится об этом в книге «Темный лес») они не в силах пользоваться «сложным, стратегическим мышлением». И за четыре сотни лет, которые остаются до ожидаемого прибытия трисоляриан, человечество может успеть возвести оборону и извлечь выгоду из своего единственного преимущества.

Не перебор ли это — усматривать здесь аллегорию того, что место Китая в мире меняется, и даже новой холодной войны между КНР и США? Если нет, то эта аллегория тревожит — или даже, суля грядущую геополитическую катастрофу, повергает в страх.

Я ж пережил беду!

Если, как пошутил Пол Самуэльсон, падение цен на акции в США послужило верным предвестником «девяти из последних пяти рецессий», то научная фантастика верно предсказала девять из последних пяти технологических прорывов. Летающие автомобили пока что на стадии прототипов, а машин времени вообще не видно. Пришельцев в темном лесу тоже не наблюдается — им еще только предстоит показаться. И, конечно же, научная фантастика предсказала великое множество — гораздо больше девяти — концов света, которых так и не случилось. Однако она может играть важную роль, помогая нам яснее представить будущее.

Многое из того, что ждет нас впереди, будет следовать древним вековечным законам человеческой истории. Доминирующая держава будет чувствовать угрозу от державы, усиливающей свою мощь. Демагог будет сожалеть об ограничениях конституции. Власть будет развращать, а абсолютная власть — развращать абсолютно. Нам все это уже известно — из истории и из великой литературы. Но в других отношениях наше будущее благодаря развитию науки, медицины и технологий станет иным, и то, в чем именно произойдет скачок, историки предвидеть неспособны — они могут лишь подтвердить, что он будет. В «Основании» (1951) Айзек Азимов вообразил «психоисторию» — вымышленную дисциплину, которая сочетает в себе историю, социологию и математическую статистику и делает предсказания о будущем. Но пусть даже ныне покойный Шимон Перес, президент Израиля, однажды уверял меня, что израильские ученые успешно создали версию азимовского «Главного Радианта», я сомневаюсь, что подобная дисциплина хоть когда-нибудь возникнет. Если главное достижение клиодинамики — это всего лишь очередная теория исторического циклизма, значит, она не оправдала тех надежд, которые когда-то на нее возлагались.

История расставляет знаки препинания в виде великих катастроф в совершенно непредсказуемом порядке. И четыре всадника Апокалипсиса — Чума, Война, Голод и всадник на бледном коне, Смерть, — кажется, появляются через случайные промежутки времени, словно напоминая нам, что никакие новые технологии не сделают человечество неуязвимым. Более того, некоторые из них — те же флотилии самолетов, на которых множество зараженных отправлялись из Уханя по всему миру в январе 2020 года, — позволяют всадникам мчаться прямо в вихре, сходящем с крыла. Их появление всегда застает нас врасплох, заставляя задуматься о гибели человечества, — и тогда мы замираем в своих убежищах, смотрим «Заражение» или читаем Этвуд. Порой «черный лебедь» становится «драконьим королем», и наша жизнь переворачивается вверх дном. Но подобное происходит редко, очень редко. Чаще всего для огромного числа счастливчиков жизнь после катастрофы идет своим чередом. Да, в чем-то она меняется, но в целом остается прежней — поразительно, утешительно, утомительно прежней, — а мы несказанно быстро оставляем в прошлом столкновение с человеческой смертностью и блаженно идем вперед, забывая о тех, кому повезло меньше нас, и не думая о том, что за углом поджидает новое несчастье. Если вы сомневаетесь, что все обстоит именно так, то прочтите эти вирши, завершающие «Дневник чумного года» Даниэля Дефо:

Ужасный мор был в Лондоне
В шестьдесят пятом году,
Унес он сотни тысяч душ —
Я ж пережил беду!

[1599][1600]

Послесловие

Я ненадолго прервусь и отойду от текста… мне хочется поразмышлять о чувстве, которое постоянно терзает меня… о том, что мы все обречены… прямо сейчас мне очень страшно…

Рошель Валенски. CBS News, 30 марта 2021 года