Злоключения добродетели

Почтенный господин де Корвиль не мог слушать эту историю без глубочайшего волнения. Что же касается госпожи де Лорсанж, которая, как мы уже говорили, несмотря на ужасные заблуждения молодости, все же оставалась женщиной чувствительной, то она была близка к обмороку.

– Сударыня, – сказала она Софи, – не могу слушать вас, не испытывая самого живейшего участия... Более того, не знаю, как это объяснить, меня неудержимо влечет к вам нежнейшее чувство, и все ваши беды я переживаю как свои собственные. Вы утаили ваше настоящее имя и происхождение. Умоляю, Софи, раскройте вашу тайну. Поверьте, я прошу об этом не из праздного любопытства. Ах, если бы мои подозрения оказались верными... Неужели вы Жюстина, моя сестра?

– Жюстина... сударыня, какое имя!

– Она была бы сейчас ваших лет...

– О Жюльетта, ты ли это, неужели я слышу твой голос! – воскликнула несчастная пленница, устремляясь в объятия госпожи де Лорсанж. – Ты моя сестра, великий Боже! Какое страшное богохульство позволила я себе, сомневаясь во всеблагости Провидения! Ах, теперь я умру не такой несчастной, ведь я могу обнять тебя на прощание!

И, захлебываясь от рыданий, две сестры бросились друг другу в объятия. Господин де Корвиль больше не мог сдержать слез. Он понял, что пришло время и ему самому принять в этом деле самое живое участие. Он тотчас прошел в комнату и написал письмо министру юстиции, где страстно и заинтересованно обрисовал тяжелую участь несчастной Жюстины. Далее он поручился за ее невиновность и попросил, чтобы на время пересмотра процесса обвиняемая содержалась в его собственном замке как в тюрьме. А он по первому требованию передаст Жюстину правосудию. Господин де Корвиль представился двум стражникам, назвав свою должность, и поручил им немедленно отвезти письмо по месту назначения и вернуться за пленницей в его дом, если на то поступит указание верховного юридического лица. Поняв, с кем они имеют дело, стражники подчинились его желанию. Наконец подъехала карета.

– Пойдемте, прекрасная пленница, – обратился господин де Корвиль к Жюстине, все еще пребывавшей в объятиях сестры. – Идите же, за четверть часа вся ваша жизнь изменилась. Надеюсь, у вас больше не будет повода полагать, что ваши добродетели не вознаградятся здесь, на земле, и что судьба сталкивала вас лишь с каменными сердцами. Следуйте за мной, я беру вас под свою ответственность, и отныне все зависит лишь от меня.

И господин де Корвиль в нескольких словах объяснил сестрам, что он предпринял.

– О дорогой мой! Достойнейший мой человек! – воскликнула госпожа де Лорсанж, бросаясь к ногам своего любовника. – Воистину, это великодушнейший поступок в вашей жизни, ибо кому дано познать тайны человеческого сердца и дух закона, тот призван отомстить за поруганную невинность, спасти несчастную, измученную злой судьбой! Да, вот она, вот ваша пленница... Иди же, Жюстина, иди, беги и целуй ноги твоего справедливого защитника, он никогда не оставит тебя, как другие! О сударь, если узы вашей любви всегда были для меня драгоценны, то отныне они станут еще крепче в соединении с самым нежным уважением и благоговением!

И обе женщины в едином порыве бросились обнимать колени великодушного друга, орошая их своими слезами.