Злом за зло (Драконоборец - dark edition)

Вадильфар из Криксенгорма открыл люк и аккуратно помог старушке подняться.

— Вам… нужно… уходить… — пересиливая одышку, выдала хозяйка дома. Она явно торопилась, поднимаясь наверх.

— Мы собирались покинуть сию гостеприимную обитель через несколько часов, мадам, — Тобиус быстро "перетек" из горизонтального положение в вертикальное, — к чему такая спешка?

— Сейчас… фух! Сейчас ко мне забегал соседский мальчишка. Шарль, славный малый… фух, приносит мне свежий хлеб по утрам… фух, чтобы я сама не ходила. Он сказал, что встретил возле пекарни своего… фух, приятеля. Тот сын сапожника но… фух, устроился посыльным в ратушу и… фух, нос выше облаков задирает. Похвастался Шарлю, что ему выдали важное… фух, задание. В город час назад въехал поезд… фух, и прямиком к ратуше. А в поезде том сплошь монахи о черных рясах и воины с молотами. Фух. Они к мэру без приглашения вошли через все посты стражи… фух, а через минуту посыльного отправили сюда, следить за моим домом и постояльцев высматривать.

— Нас, что ли? — насупился Вадильфар.

— Шарль короткой дорогой сюда бросился, чтобы посыльного обогнать, добрый, умный мальчик, предупредил меня только что, — молвила старушка, сумев наконец-то восстановить дыхание. — Это Инвестигация, вам нужно бежать!

Возникло минутное оцепенение, в течение которого все смотрели на волшебника, чье лицо затвердело, на лбу застыли вертикальные морщинки, губы сжались в тонкую линию, а глаза сощурились.

— Собираемся и немедля уходим.

Тобиус уже был почти готов, он спал, не раздеваясь, отчего его одежда помялась и была не особо свежа. Натянув сапоги, покрытые чехлами, дабы не привлекать взглядов к дорогому материалу, маг закинул на плечо дорожную сумку и надел свой синий плащ. Гоблин бросился вниз, ступая совершенно неслышно даже по скрипучей лестнице, гном терпеливо ждал у люка, а волшебник приблизился к домовладелице и аккуратно взял ее за сухую маленькую ручку.

— Мадам, на мне нет вины перед Инвестигацией, хотя я и вынужден избегать встречи с ней. Но вы ведь знаете, какая кара ждет любого, кто словом или делом препятствует работе Святого Официума? Почему вы нам помогаете?

Бесцветные усталые глаза поднялись на волшебника, и голос мадам Дюваль зазвучал тихо-тихо.

— Прожив всю жизнь в Архаддире, я не забыла, что родилась в богобоязненной Соломее. Когда мне было десять лет, через наши земли проскакала пегая кобыла, и многие слегли в сырую землю. Братья святого Якова боролись с хворью как могли, отвоевывали у нее города, но самих братьев не хватало, и без их помощи деревни вымирали. Наша тоже опустела бы, но из Архаддира пришел человек, волшебник, имевший целительские знания. Мой отец и братья уже были мертвы, но меня и мою маму он спас, как и многих других, после чего ушел. Спустя семь лет, поехав с отчимом на ярмарку в город, я увидела своего спасителя на городской площади привязанным к столбу над кучей хвороста. Его приговорили к сожжению за бесправное сотворение чар в землях Соломеи. За что? За то, что он спасал простолюдинов, которые тщились достучаться молитвами до милосердного сердца Господа-Кузнеца? — Наверное, от тех воспоминаний мадам Дюваль пустила бы слезу, если бы еще могла, но увы, она не плакала уже много лет. — Тогда я поняла то, что изменило жизнь простой пейзанки навсегда, — Господь милостив, и он посылает своим детям помощь, порой в облике монаха-лекаря, а порой в облике волшебника-целителя. Все мы — его дети. Но те из нас, что берутся служить ему, порой думают, что им лучше ведома его воля, и они творят злое. Церковь свята только на словах. Своему спасителю я ничем не смогла помочь, он горел и кричал, кричал и горел. Возможно, вам я смогу вернуть долг, причитавшийся ему, мэтр.

Капюшон гоблина показался в отверстии люка.

— На улице крутится тощий парень с длинным носом, по виду полный олух.

— Усыплю и пройдем мимо, — решил Тобиус, — прощайте, мадам.

Волшебник поцеловал старушку в лоб и начал спуск по лестнице, но на середине пролета замер — снизу раздался громкий требовательный стук:

— Именем Святого Официума, откройте!

Троица замерла в замешательстве, но вдруг раздался ответ, громкий и дребезжащий:

— Иду-иду!

— Именем Святого Официума, немедленно откройте дверь!

— Подождите! Я старая больная женщина, я уже не могу прыгать по ступенькам как горная козочка! — Мадам Дюваль начала медленный и осторожный спуск. — Я постараюсь их задержать, а вы придумайте способ бежать.

Троица вернулась на мансарду, и Вадильфар принялся двигать мебель, чтобы придавить люк. Волшебник приказал ему немедленно прекратить это безобразие и вернуть все как было.

— Что будем делать, господин? — спокойно спросил Вилезий, в одно движение натянувший на свой лук тетиву.

— Мы не будем стрелять в слуг Святого Официума, это точно. Мы вообще не станем им вредить.

— Значит, бежим? Телепортируете нас куда-нибудь? Например, в порт?