Злом за зло (Драконоборец - dark edition)

Пока из сумки извлекалась трубка драконьей кости, пока в ее чашу помещался душистый табак, волшебник отчаянно взывал к Талботу Гневливому. Тот принял его зов, и в голове зазвучал откровенно злой голос наставника:

— Что случилось, ахог тебя дери, наглый мальчишка?! Почему ты не отвечал на мои…

— Значит, раджамаута? — спросил Тобиус, позволяя Гневливому слышать своими ушами и видеть своими газами.

— Игра мудрецов. Сыграешь со мной? Заметь, я сам предложил ее. Как ты можешь знать, в раджамауте нельзя мухлевать и на удачу надеяться не стоит.

— Какой честный демон, — ответил маг, раскуривая трубку.

— Не называй меня демоном, прошу. Может, я и пал, но я все еще ангел.

— Где же твои крылья, ангел Агларемнон?

Князь Пекла грациозно поднялся, и одеяния его растаяли дымом. От неожиданности серый магистр вздрогнул, а гигант молча развернулся, и на его широченной спине показалось шесть коротких черных обрубков, концы которых ярко тлели, словно вытащенные из костра головешки.

— Когда-то они были здесь.

— Какой же ты глупец, Тобиус, — тихо обронил Талбот Гневливый, который уже все понял.

— Согласен! Сыграем на судьбу Сабины Летье!

— Постой-постой, — нахмурился падший ангел, вновь одеваясь в дымную ткань, — это моя ставка. Но чтобы нам обоим было интересно играть, ты тоже должен что-нибудь поставить.

— Душу? — спросил Тобиус, заметно потемнев лицом.

— Далась мне твоя… а впрочем, почему бы и нет? Если я выиграю, будешь вечно служить мне при жизни и после смерти, а если выиграешь ты, я отпущу Сабину Летье и больше никогда не стану претендовать на нее…

— Мало.

— Что? — опешил Агларемнон.

— Мало. Для тебя она — одна из многих возможных приобретений, если лишишься ее, уверен, со временем, найдешь кого-нибудь еще, где-нибудь еще, где не будет меня…

— Строго говоря, тебя и здесь быть не должно, — нахмурился демон, — ты должен быть в Хог-Вуде, помогать строить город, направлять экспедиции в Дикую… что-то я разболтался.

Глаза Тобиуса расширились, а челюсти сжались так, что не вынь он изо рта трубку — сломал бы зубы о янтарный мундштук.

— Поскольку я у себя один-единственный, а таких, как Сабина, ты еще сможешь найти, дабы уравновесить наши ставки, в случае моего выигрыша ты ответишь на все мои вопросы.

— Но ты не выиграешь.

— Как знать!

— Ладно, пусть будет так. Если выиграешь, я отпущу девочку и отвечу на все твои, Тобиус, вопросы. При этом, даже не победив, но продержавшись до восхода солнца, ты выкупишь ее свободу, но только доведя партию до конца, получишь ответы. По рукам?

Огромная ладонь протянулась сверху вниз.

— Не делай этого! — выкрикнул в голове Талбот Гневливый.

— Надеюсь на ваше мастерство, — мысленно ответил Тобиус, позволяя демону обхватить свою руку до середины предплечья.

— Вот и отлично.

Агларемнон вернулся под камень, и на земле перед ним возникла большая доска для игры в раджамауту с уже выставленными фигурами. Те на первый взгляд были не очень знакомы: в светлой армии был бхуджамишлан, а в темной роль сильнейшей фигуры исполнял ракшас, причем один вместо положенных двоих, и так далее.

— У тебя неправильные фигуры.

— Скорее это ты видел неправильные, — возразил демон, — а это первые поистине классические воинства раджамауты.

— Он прав, Тобиус, — раздался в голове тяжелый голос, — это так. Ныне в разных частях света облики фигурок изменились, как и многие правила. Изначально раджамаута выглядела именно так — битва двух махараджей, светлого и темного. Игра была вдохновлена историческим противостоянием двух действительно существовавших правителей, одного из которых поддерживали светлые силы, а другого — темные. Бхуджамишлан никогда не встанет под одни знамена с ракшасом, эти существа смертельные враги. Заклинатели огня и заклинатели змей — это волшебники разных орденов, жрецы светлого бога Паджая и его темной сестры Румы являются смертельными врагами и так далее. Создатель раджамауты не мог не уважать этих истин, так что состав армий иной, и ходят отдельные фигуры иначе.

— Наверное, ты хочешь играть светлой армией, тогда как мне остается темная…

— Нет, я хотел бы играть темными. Разыграем первый ход монеткой?

— Уступаю его тебе, — милостиво ответил падший ангел, и Тобиусу показалось, что он едва не открыл глаза. — Поскольку время имеет определенное значение для нашей партии, установим правило: думать над ходом можно сколь угодно долго, но только если это настоящее обдумывание. Будь уверен, если я заподозрю, что ты просто тянешь время, я сделаю тебе больно.

— Меньше слов, Агларемнон, давай играть.

По указке Талбота Гневливого, Тобиус выбрал одного из своих воинов и передвинул его на следующее поле. Один из воинов падшего ангела ожил и самостоятельно выступил вперед.

Архимаг, видевший глазами Тобиуса, как только началась партия, оставил гнев и негодование на потом и полностью сосредоточился на фигурах. Для того, кого неожиданно поставили в столь необычное положение и заставили играть с демоном, он неплохо справлялся, выдвигая свою армию на боевые позиции, формируя "отряды" по две-три фигуры, чьи возможности складывались и усиливались.