Злом за зло (СИ)

# # 1 Маркитантки, следовавшие за наемными отрядами в качестве нонкомбатантов, прислуги, фуражиров и для увеселения солдат во время отдыха, часто занимались мародерством после боя, а поскольку это дело во все века было наказуемо, они подрезали юбки короче принятого, дабы смочь быстрее сбежать от возмездия, будучи застигнутыми на месте преступления. Отчасти именно из-за коротких юбок за маркитантками укрепилась репутация падших женщин, хотя большинство из них на самом деле промышляло проституцией среди солдат.

Из ее глаз потекли слезы, зрение, затуманенное ими, сбилось с карточной пляски, и ее разум прояснился. Тобиус понял это, когда оказался придавлен к перине с ощущением острой стали у себя на горле.

- Кажется, мы это уже проходили, - сказал он, чувствуя, как лезвие повредило кожу.

- Ах ты мерзкий, грязный, подлый, извращенный курвин сын! - кричала женщина, брызжа слюной ему в лицо. - Что ты сделал?! Что ты сделал со мной?!

Распахнулась дверь, и волшебник вскрикнул руку, предостерегая гвардейцев от любых иных действий.

- Оставьте нас!

- Но, господин...

- В лягушку превращу. И не возвращайтесь, если лично не позову.

Они вынужденно повиновались, вышли в коридор и плотно закрыли дверь, оставив свою сестру по оружию сидеть верхом на маге и держать нож у его горла.

- Райла, давай успокоимся...

- Не смей так со мной разговаривать, ты, паршивый кусок собачьего дерьма!

- Или что? Прирежешь меня? Посмотри, царапина уже затянулась, можешь вскрыть мне горло - и произойдет то же самое, все зарастет на твоих глазах, я только крови немного потеряю, а уж от нового удара как-нибудь спасусь. Я боевой маг, пани Балекас, меня нужно нашпиговать сталью, чтобы убить...

- Или нужно просто повредить мозг!

Она размахнулась и ударила, целясь острием туда, где под лентой ткани был глаз, волшебник вслепую перехватил ее руку, второй обхватил талию, выгнулся дугой и перевернулся, подминая мечницу под себя. Целых несколько мгновений он имел полное превосходство и пытался побороть один-единственный порыв - желание получить еще один поцелуй. Да, сломанный нос, откушенные губы или язык - все это будет, но потом, зато на какой-то миг он вновь сольется с ней в поцелуе...

В поглощенном темнотой сознании вспыхнуло воспоминание о том, как он готов был сотворить безумие в Сердцевине Гильдхолла и какой стыд испытал после. Ни одна женщина не стоит того, чтобы мужчина превращался в дурака. Волшебник оттолкнулся и встал, попутно вырвав из ее крепкой ладони кинжал. Тот же самый, с фигурным навершием в виде вороньей головы.

- Убить меня хотела? Живешь страстями. Я ничего не сделал, ты вдруг начала откровенничать, а я просто не нашел нужного момента, чтобы тебя прервать. Не хотел быть грубым.

Он подкинул кинжал, перехватил его за клинок и протянул ей. Хорошо, что это была правая рука, - окажись оружие не в бронзовой хватке, а в плотской, Тобиусу пришлось бы сращивать рассеченную ладонь, когда мечница вырвала оружие из его пальцев. Райла Балекас ураганом ярости выметнулась прочь из покоев и удалилась, изрыгая проклятия на шехверском.

- Ф-ф-фря! - насмешливо выдал Лаухальганда, который и ухом не пошевелил, чтобы помочь волшебнику.

- Да, знаю, что заслужил кровавую улыбку от уха до уха. Но ведь все закончилось так, как надо. Так, как будет лучше для всех. Экспромтом.

Лучше для всех, думал Тобиус, заваливаясь на мятые простыни и ощущая, что где-то внутри какая-то часть его личности громко заявляет, что не лучше, а остальные, более мудрые и сознательные, части стараются игнорировать ее. Он действительно не планировал этого, просто хотел взять карты, позволить ей выбрать одну, перетасовать и позволить найти выбранную вновь. При достаточном количестве угадываний можно было не сомневаться - ведь все известные книги утверждали, что такие, как Райла, в принципе очень везучи. Хотя, услышав историю ее жизни, он мог бы поспорить с этим мнением.

Ворожеи, травницы, знахарки, гадалки, потомки ведьм, не обладающие настоящим магическим даром, лишь более прозорливы, чем простые люди. Гадальные карты в их руках всегда оставались искренни, им были понятны самые малозаметные приметы, из их рук выходили хорошие лекарства для людей и животных. Казалось бы мелочь, но Церковь и феодальная знать всегда преследовали ворожей с тем же упорством, что и ведьм, или даже большим, ведь если ведьм простолюдины боялись, то ворожей - нет. Наоборот, к ворожеям прислушивались, их защищали от костра и виселицы, прятали, ради них хлеборобы и скотники лжесвидетельствовали и подставляли под кнут свои спины, потому что ворожеи были рядом с простонародьем, были готовы помочь советом, который в итоге всегда приносил выгоду, даже если казался бессмыслицей или безумием1.