Злость

– Я не думала, что ты так молода.

– Все гармонаты молоды. Нас синхронизируют… с рождения.

– Что происходит, когда вы стареете?

– Видимо, умираем, – она пожимает плечами. – Нам не говорят. Да я и не спрашивала.

Какое-то время обе молчат. Веспер водит пальцем по песку.

– Темнеет. Нужно найти укрытие.

Диада не оборачивается.

– Да?

– Конечно. Нам необходимо переночевать где-нибудь в безопасности, чтобы утром отправиться дальше.

– Зачем?

– Ради миссии, разумеется.

– Миссия… закончена. У нас нет… транспорта. Нет войск, нет… поддержки. Мы мертвы.

Веспер оставляет рисунок рыцаря незавершенным.

– У нас все еще есть меч. И есть мы.

– Козленок! Ребенок! И… – Диада пытается дать характеристику и себе, но лишь бурчит: – Мы мертвы.

– Я ненамного младше тебя! В лучшем случае лет на пять.

– Скорее на десять.

– Ну десять. Не важно! Ты ведь все еще доверяешь мечу, правда?

– А ты?

– Да.

– Ложь! Я наблюдала… за тобой. В Сонорусе.

Веспер отворачивается.

– Меч… не говорил с тобой… там. Он не… говорил обо мне… не так ли?

Диада мрачно кивает в ответ на молчание Веспер.

– Она была права… насчет тебя.

Веспер не поднимает головы.

– Кто?

– Я. Она.

Молча Веспер собирает свои вещи и направляется к обезображенным отметинами скалам.

На оставленном Диадой забрале отражается красный свет, затем уступает золотому. Одно из солнц уже ушло за горизонт, другое не отстает.

Диада горько вздыхает и усилием воли выпрямляет спину.

Волны тайком накатывают на песок, с каждым разом все выше, поторапливая ковыляющую за девочкой Диаду.

Веспер начинает подъем. Камни влажные, необычно мягкие, как глина. Из-под ее пальцев выползают какие-то потревоженные, покрытые длинными шипами создания размером с ноготь, в поисках новых жилых норок.

Козленок скачет впереди, будто перед ними не отвесная стена, а удобная дорожка.

На полпути найдя пещеру, Веспер забирается внутрь вместе с козленком, обнимая его для тепла. Когда появляется Диада с заляпанным грязью нагрудником, Веспер ей улыбается, но та к ним не присоединяется и садится как можно дальше, дрожа в одиночестве.

На небе скапливаются облака, подгоняемые усиливающимся ветром. Пенистые волны нападают на скалы, оставляя на них сверкающую корку.

Козленок запрыгивает на вершину скалы. Когда он окидывает местность взглядом, его темные глаза ничего не выражают. За ним следует Веспер – сквозь упавшие на лицо грязные и жесткие от соли волосы просматривается решительность. Замыкает процессию Диада, кряхтя и ругаясь с каждым движением, забыв свою обычную ловкость.

Веспер позволяет ей отдышаться, прежде чем спросить:

– Ты сегодня принимала таблетки?

– Я приняла две.

– Две? Я думала, тебе надо принимать по одной.

– Я приняла две.

– В таком случае самое время взглянуть на твою рану.

– Ты не хирург.

– Не бойся. Я просто хочу посмотреть.

– Я боюсь. Заражения.

– Меч защитит нас от скверны. – Она перекидывает сумку через плечо. – А для всего остального у меня есть гель.

Диада неохотно соглашается. Они находят укрытие – углубление в земле, где растут какие-то двуцветные цветы и кусты с похожими на оленьи рога листьями.

Она снимает нагрудник. Из-за многочисленных вмятин его первоначальные формы исказились. Под ним – тонкий слой подкладки, умная амортизирующая ткань, подстраивающаяся под изменение температур. В том месте, где Первый ударил сильнее всего, неровным овалом засохла кровь.

По настоянию Веспер Диада снимает и подкладку, морщась, когда ткань отдирается от струпьев. На бледной коже синяки смотрятся еще темнее. Все они – последствия многочисленных ударов кулаками. Веспер смазывает их противовоспалительным гелем, и это самая простая часть задачи.

– Что такое?

Веспер закусывает губу.

– Тут очень распухло, возможно перелом.

– Ты знаешь… что делать? – Голос Диады выдает, что она на грани.

– Не очень. То есть я раньше перевязывала ноги, но ребра – никогда, – она решает не говорить, были это ноги человека или животного.

Диада отвечает злобным взглядом, но не возражает, когда девочка начинает работу. Она замазывает дермой свежесодранные струпья, вбивая густую пасту пальцами, как художник. Дальше идет флексисплав, который до активации выглядит как длинный тонкий мешок с жидкостью. Она обматывает его вокруг ребер Диады, подгоняя размер. Плотно закрепив, отпускает, и жидкость затвердевает, подстраиваясь под тело Диады – поддерживает, но ограничивает гибкость.

– Как оно?

– Лучше.

Веспер бросает на нее взгляд.

Диаде, как и многим жителям Империи Крылатого Ока, не так просто дается улыбка. Вскоре после боли исчезает и напряжение, уступая место усталости. Не успев этого осознать, женщина засыпает на мягкой земле.

Пока та спит, лицо Веспер приобретает серьезное выражение.

– Мы должны быть сильными для нее, – говорит она козленку, чеша его за ухом. – Даже если мы не чувствуем в себе много сил. Хотелось бы мне… – она останавливается, вздыхает.

– Хотелось бы мне знать, о чем с ней говорить. И чтобы тут был отец или дядя Вред. Они бы знали, что делать. – Она встречает взгляд козленка.

– Ее рана выглядит неважно, да?

В глазах козленка мрачное выражение.