Злость

Одну из щек, левое ухо и висок обсыпали мелкие белые точки – горящие болью укусы насекомых. Какое-то время Веспер их изучает, хмурится, наклоняет голову, чтобы рассмотреть шрамы при разном освещении.

Тут открывается дверь, и внутрь проскальзывает Диада.

– Ты почему не спишь?

– Не могу, слишком много дел.

– Тебе нужно больше отдыхать. Это не… – фу, что за запах?

Веспер смотрит на козленка.

Козленок пытается придать морде невинное выражение.

– Я в порядке. Кажется, теперь я готова идти дальше.

Диада поворачивается к козленку и качает головой.

– Ну, здесь тебе точно нельзя оставаться. Но если ты собираешься снова пускать в дело свой меч, почему бы не использовать его по назначению?

Веспер начинает собирать вещи.

– Ты имеешь в виду – как рыцарь?

– Да.

– Не знаю, просто я чувствую, что это неправильно.

– О чем ты? Что неправильно?

– Дело не в мече. Я думаю, меч хочет, чтобы я пускала его в дело, причем часто. Но… что-то меня останавливает.

Диада скрещивает руки, очевидно не удовлетворенная ответом.

– Твой отец пускал его в ход.

– Знаю. Может, я тоже смогу, когда буду готова. Пошли, – меняет она тему. – Нам пора.

Троица выходит на более сносный воздух. Они проходят сквозь тихий холл, освещенный сущностными лампами. Когда они оказываются рядом, огни слегка затухают, отклоняясь от спящего меча на спине у Веспер. Главная дверь открыта, но выход заблокирован широкой напряженной спиной узурпетки.

Им не видно ее лица или лица собеседника, с которым она спорит, но голоса слышно прекрасно. Один из больных пришел сюда в поисках лечения. Он уже настолько отчаялся, что готов нарушить карантин и не желает принять отказ. Когда узурпетка поворачивается к нему спиной, слова перерастают в угрозы.

Рядом ждет толпа, состоящая из недавно исцеленных, желающих высказать свое почтение, и тех, чьим родственникам необходима немедленная помощь. В отличие от больных, они выглядят спокойными и терпеливыми.

Ни толпа, ни спорщики не слышат вежливого приветствия Веспер.

– С дороги, жирная мутантка!

– Нет. Согласно приказам, вам следует находиться в доме.

– В жопу приказы! В жопу тебя! Я умираю!

– Хранительница отдыхает. Она встретится с вами позже.

– Извините, – произносит Веспер, выглядывая из-под огромной подмышки. – Я уже здесь.

Больной видит ее и слабо пихает узурпетку в непробиваемую грудь.

– С дороги, чтоб тебя!

Это смехотворная попытка, обреченная на провал, и все же сам жест и заложенная в него злость пробуждают в узурпетке ярость.

– Руки убрал.

Требование возымело противоположный эффект, и больной толкает ее еще сильнее, собирая последние резервы организма.

– Пожалуйста, прекратите ссориться, – умоляет Веспер.

– Прочь! – орет больной.

– Я тебя предупреждала!

Узурпетка поднимает руку ладонью наружу и отбрасывает человека. Он неожиданно быстро отлетает, размахивая ногами, подобно ошалелому танцору, пытающемуся сохранить равновесие.

Все завороженно наблюдают за тем, как после столкновения с препятствием тело быстро и тяжело падает. Слышится удар черепа об асфальт и финальный треск.

Веспер кричит и пытается протолкнуться сквозь стражницу, желая помочь, зная, что, вероятно, уже слишком поздно.

Козленок ретируется в холл.

Практически потеряв терпение, узурпетка оказывается не готовой к новым сюрпризам. Она чувствует, как Веспер ее толкает, и рефлекторно хватает девочку, поднимает ее за одну руку и рычит, обнажая массивные зубы.

Шок толпы быстро сменяется злостью, а потом гневом. Они никогда не доверяли маршалам или их отпрыскам, а теперь их недоверие, усиливаемое темнотой, обрастает фактами.

– Убийца! – кричит кто-то.

– Они собираются нас запереть! – подхватывает другой, подливая масла в огонь.

– Она напала на хранительницу! – орет третий.

Диада уже выхватила меч, но между ней и узурпеткой болтается Веспер. Женщина прикидывает, хватит ли расстояния между ступнями Веспер и землей, чтобы через этот просвет ударить по лодыжкам, – и готовится к выпаду.

Веспер пытается заговорить, но словам не удается пробиться сквозь сжатое зелеными пальцами горло.

У нее за спиной злобно открывается глаз.

Эффект наступает тут же. Узурпетка вопит и отбрасывает Веспер прочь. Девочка летит по воздуху обратно в коридор, а Диада как раз вовремя успевает убрать меч, прежде чем превратиться в мат для смягчения падения. Для гармонаты приятного в этом мало. Раздается хруст, грохот, ворчанье, ругань, и она быстро смотрит козленку в глаза.

На узурпетку с опозданием снисходит понимание, а ярость испаряется.

– Простите, – начинает она, – я не поняла, что это вы.

Веспер в ответ лишь хрипит.

А затем толпа хватает узурпетку.

Дверной проем обрамляет жестокую сцену: люди набрасываются на полукровку, бьют ее ногами и руками, не в силах повалить. На другом конце улицы показывается подкрепление – огромные фигуры в форме мчатся на максимальной скорости. Но толпа продолжает натиск, а затем кто-то достает нож.

Льется кровь узурпетки – темнее обычной, но столь же красная.

– За Крылатое Око! – кричит мужчина, гордо поднимая нож.