Зловонючая долина (СИ)

А на нас уже обрушился град из мелких камней и земли… Закричали первые пострадавшие. Я тоже получил камешком по голове и теперь старательно прикрывал руками голову. Если мне сломает ногу или руку — это некритично. А вот если мне проломит череп, я окажусь в Алтарном, фактически бросив своих людей.

Один из крупных камней всё-таки приземлился на какую-то из телег, и оттуда послышались крики боли, едва различимые за шумом. А потом наша процессия влетела на склон, прикрытый обрывом уступа от разыгравшейся трагедии.

А ещё спустя несколько секунд накатила волна воздуха и пыли…

— Под телеги… Кха!.. Кха!.. — попытался закричать Пилгрим, но закашлялся и закончил почти шёпотом: — Вниз, ять!..

Честно говоря, не помню, как оказался под фургоном… И как у меня в руках оказались Кэт и Русый с жалобно выпученными глазами… Увы, ни баги, ни извозчики себе такого позволить не могли. И пока бойцы укрывались под прочными кузовами, отец Фёдор со своими людьми пытались удержать на месте паникующих животных.

Где-то вдалеке, на северо-востоке, ярко полыхнуло. Эту вспышку можно было увидеть даже сквозь пелену пыли и грязи, затянувшую всё и вся. А пыль и грязь, казалось, были повсюду… Они забивались под одежду, пролезали в нос, рот, уши и глаза… Сквозь шум доносились крики и стоны. Я и сам, кажется, стонал.

В какой-то момент я попытался протереть глаза, но… Зря, в общем. Теперь у меня по лицу сплошным потоком лились слёзы, и я почти ничего не видел. А боль терзала такая, что хоть пулю в лоб пускай. И это при том, что дышать приходилось через майку, и натянута она была по самый нос.

Прекратилось всё почти так же внезапно, как началось. Стих ветер, отступил пламенный жар, а с неба перестали падать камни. И даже пыль унесло куда-то дальше. Я плеснул себе на лицо воды из фляги, а потом быстро промыл глаза и глянул на северо-восток.

Над белоснежными вершинами гор в небо поднимался гриб взрыва. Я не видел его целиком — только шляпку. Но почему-то был уверен, что у него форма гриба. Слишком уж сильно там полыхнуло, чтобы поднятая с земли порода не достигла более высоких слоёв атмосферы.

В какой-то момент мне показалось, что это всё мне просто снится… Но, к сожалению, это был не сон.

Сквозь гул уходящей прочь взрывной волны, сквозь стоны и крики людей, сквозь рёв багов отчётливо доносился скрип металла. И грохот каких-то частей конструкции, перегородившей систему долин.

Встав, я помог вылезти Русому и Кэт, а затем оглядел потрёпанный отряд.

Три тела — один извозчик, один баг и один боец, и все они явно больше не поднимутся. Только в Алтарном.

Возницы и отец Фёдор стоят, ошарашенно озираясь по сторонам и поглаживая испуганных багов по массивным лбам.

Десяток тяжело раненых стонет на земле, а из-под фургонов выбираются остатки бойцов. Те, кто ещё может стоять на ногах.

А из-за края промоины поднимаются столбы дыма, сливаясь в одно огромное облако, закрывающее полнеба.

Но я понимал, что надо увидеть всё своими глазами. Поэтому решил вскарабкаться наверх — к краю промоины, в которой мы укрылись.

И, забравшись, застыл в немом изумлении.

Наверное, то, что я испытал, нельзя было назвать даже ужасом. Это было полное опустошение. Все эмоции будто сдуло прошедшей волной от удара куска станции о землю.

Да, они приземлились. Да, они контролировали процесс.

Но станция не была приспособлена для посадки. Особенно в горах. Её некогда высокие борта, достигавшие каких-то исполинских размеров, смялись. Нижняя часть превратилась в кусок спрессованных материалов. Повсюду виднелись языки пламени…

И всё же станция была огромна! До сих пор! Она вздымалась ввысь, к небесам — километра, наверно, на полтора.

А ещё она обладала поразительной живучестью. Потому что на её обшивке, как маленькие грозные муравьи, суетились роботы.

Много-много роботов!

Они вырывались из недр станции, неслись к местам возгораний, пытались разбирать завалы, укреплять конструкцию… Они работали! Спустя считанные минуты после приземления эти механические твари начали свою работу!..

— Ты же говорил, у вас всё под контролем… — зло процедил я. — Ты говорил, что всё будет нормально… Это «нормально»? Это «под контролем»?!

Я знал, что СИПИН не ответит. Я ведь не обращался к нему. Что толку обращаться к тем, кто тебя обманул?

— Это, мать твою кибернетическую, под контролем, придурок? — хриплым шёпотом повторил я, глядя на обрушившуюся станцию и суетящихся роботов. — Это у тебя «нормально»?

А потом я отчётливо понял, что надо взять себя в руки… Надо собраться, собрать все вещи, проверить все фургоны…

А потом уносить ноги! Ведь, судя по тому, как действовали роботы, очень скоро они разберутся со своими проблемами…

И обратят свой взгляд вовне. И тысячи маленьких засранцев устремятся во все стороны от своего разбившегося корабля. Зачем?

А вот это я спрошу у СИПИНа! Обязательно спрошу!