Злыдни против домового

В доме между тем сам воздух искрился от напряжения. Пахло тревогой и тестом. Домовой затаился, видать понял, что со злыднями лучше не связываться. Кошка Мурка виляла хвостом, тёрлась об хозяйкины ноги, а та всё в окошко поглядывала и на крыльцо выскакивала. Тесто из плошки уж на стол ползло, а Варвара на него и не смотрела даже.

— Без пирогов мы сегодня, похоже, останемся, — нервничал Буча.

А в лесу ещё темнее стало. Маришка заигралась с куколкой, песенки ей поёт. Коробейка сидит под деревом, дрожит, но слушает, ушки так и стоят торчком, больно уж ладно у девчушки выходит. И тут волк как завоет:

— Ууу!

Коробейка подпрыгнула. Маришка тоже услышала, с пенька соскочила.

— Неужто звери близко, Соломушка?

Она прижала куколку к себе, огляделась.

— Уууу! — раздалось снова.

— Ох, и темно же кругом! Того и гляди пути назад не сыщем. Вот ведь засиделись мы с тобой! — и бежать из лесу, а навстречу — Степан с ружьём. — Папочка! Смотри, я Соломушку нашла, как живая она, правда!

Мужик только руками всплеснул. Подхватил дочурку и домой.

Глава 5. Ловушка

Пока злыдни наводили на хозяев страхи да тревоги, Прохор не дремал. Стоял у него на чердаке сундук такой огромный, что трёх злыдней в него вдоль и поперёк уложить можно. Вот и освободил его домовой от хлама и разных сокровищ вроде вороньего пера, ржавой подковы и глиняной свистульки. Помнил он ещё от дедушки, что злыдней хлебом не корми, дай пряжу хозяйкам запутать. Перемотают злыдни пряжу в узлы да колтуны, и хозяйка потом сидит битый час её расправляет.

Раздобыл домовой у Варвары в сундучке три клубка пряжи, вбил в днище сундука три гвоздя, привязал к ним концы пряжи, а когда хозяева спать ушли, клубки с лестницы спустил. Первая заметила пряжу Коробейка.

— Ниточки! — запищала она, хватаясь за красный клубок, и потащила на себя. Пряжа натянулась, и злыдня, перебирая руками, стала подниматься по лестнице, чтобы непременно найти конец. Вскоре к ней присоединился Насупа. Он схватил зелёный и синий клубки подмышки и пошёл за Коробейкой, спотыкаясь об нитки и путаясь в них ногами. С горем пополам тоже добрался до сундука. Коробейка пыталась в него запрыгнуть.

— Ну же, Насупа, подсади!

Злыдень подставил плечо, и подружка перемахнула через край.

— Ой! — донеслось из сундука. — А здесь пусто.

— Вылезай, — позвал Насупа.

— Высоко.

Насупа подпрыгнул, подтянулся, заглянул внутрь.

— Руку давай!

Коробейка прыг-прыг, а не достать.

— Эй, вы чего там? — с лестницы раздался голос Бучи.

— Поддержи, Буча, — прокряхтел Насупа, переваливаясь через край. Не удержался и бухнулся внутрь.

Прохор всё это время прятался за тем самым сундуком, и как только Буча подошёл и уцепился за стенку сундука, домовой подтолкнул злыдня, и тот с воплем грохнулся на дно. А Прохор крышку захлопнул.

— Ну что? Попались, злыдни! — сказал он, похлопывая по крышке. — Отвезу вас на болото, и чтоб ноги вашей в деревне не было! А своим скажите, что домовой Прохор — гроза злыдней.

— Выпусти, Прохор!

— Открой, гроза злыдней!

— Мы всем скажем, только отпусти нас, — последняя пропищала Коробейка.

Домовой засмеялся.

— Ещё чего! От вас беды одни. А мне моя семья дорога. И ещё ре-пу-та-ци-я, — проговорил он по слогам слово, которое слышал от старшего домового.

— Чего-чего ему дорого? — по голосу Прохор узнал Насупу. — Про репу что-то сказал…

— Репутация, — проскрипел в ответ Буча. — Это то, что о тебе другие думают. Вот чем больше зла мы натворим, тем лучше у нас с вами репутация в навьем царстве будет, и тем хуже здесь, в яви морозно-лунной.

— Кончилось ваше злотворительство! — прикрикнул на злыдней домовой. — Будете теперь на болоте себе репутацию править. Среди водяных и лягушек.

— Не надо лягушек, — заскулил Насупа.

— Не хочу в болото, — всхлипнула Коробейка. — Некрасиво там, темно, сыро.

— Эх, Прохор, — вздохнул вдруг Буча. — А ведь мы же не нарочно. Не разрушим семью — не видать нам больше царства навьего.

— Ах вот как! — возмутился домовой. — А каково это людей несчастными сделать? Да я за всю жизнь слёз Варвариных ни разу не видал. И чтоб Маришка потерялась? Не было такого. А уж чтобы Степан за ружьё схватился, это вы здорово постарались!

— С ружьём этот мужик страшнее, чем без ружья. Нет у меня никакого желания пугать его больше, — тихо отозвался Насупа.

— А мне девчушку уж больно жалко, добрая она, — сказала Коробейка.

— Да хватит вам, — буркнул Буча. — Сам понял, что где в семье разлад, там пирогов не жди. Ладно. Прохор, твоя взяла. Вези нас на болото. Только чуешь, чем пахнет?

Домовой принюхался, вроде обычный печной аромат.

— Лучина над соломой догорает, — проскрипел Буча.

Глава 6. Лучина

Прохор метнулся в угол, где хранилась солома. Там как раз над ароматным ворохом он и увидел огонёк. Лучина была вставлена в щель в крыше, но дотянуться домовой не мог, да и по стенам лазать не умел.

Прохор вернулся к сундуку и заглянул в него.

— Выпущу только одного, — сказал он. — Решайте побыстрее.

В сундуке заспорили.

— Только не я, — дрожащим голосом говорил Насупа. — Слыхали, как завывает под крышей, а?