Злые дети

— Глупый, я же сказал — там почти нет нервных окончаний. Какой мне смысл делать тебя одноглазым? Или вот в кино самый страшный кадр — человеку делают трепанацию и прямо в мозг тычут иголкой. Фигня это все. Если в глазу окончаний мало, то в мозге их нет вообще. По большому счету, операции на мозге можно делать без наркоза, человек ничего не почувствует. Просто берегут его нервы. Он может начать дергаться от страха, а не от боли. А это работа тонкая. Чуть промахнулся и все — пациент либо труп, либо овощ.

— Что тебе надо, сука?! — заорал полностью деморализованный киллер.

— Я уже два раза спрашивал. На кого ты работаешь? Кто дает тебе указания?

— Механик!

— А почему не сантехник?

— Потому что это его погоняло, сука!

— Кто он?

— Я не знаю.

Виктор молча ударил рукояткой пистолета по шнуровке ботинка киллера, сломав плюсну.

— Аааааааа! Сука! Я не знаю, кто он! Не знаю! Никто не знает!

— Ты выполняешь команды человека, которого не знаешь?

— Он платит, говорит что делать и как. Зачем мне знать, кто это? Если он смог выйти на меня — значит, он в системе.

— Говорит что и как? — удивился Виктор. — А ты просто выполняешь инструкции? Ты такой бестолковый, что тебя надо наставлять, как работать?

— Да пошел ты! Я мастер! Меня сам Саша Македонский учил!

— Македонский? — удивился Виктор. — Солоник? Так тебе лет пятьдесят, получается. Хорошо сохранился. Его же еще в девяносто седьмом грохнули в Афинах.

Киллер тихонечко засмеялся, будто Виктор ляпнул несусветную глупость.

— Это для вас его грохнули. Но на эту тему я больше ничего не скажу.

— Так зачем Механик тебе подробные инструкции давал, если ты такой мастер?

Киллер задумался.

— Механик круче Саши. Он действительно мастер. Он такие вещи придумывает!

— Типа как парашют подморозить, чтобы он не раскрылся?

Киллер остро глянул на Макарова.

— А ты докажи, попробуй.

— Как Механик с тобой связывался?

— По телефону. Через скремблер. Так что даже голос опознать не смогу. Инструкции присылал по электронке.

— По почте?

— Закатай губу. У меня есть знакомые хакеры. Пробовал я отследить. Глушняк, зашифровался по макушку. А на следующий день мне на почту скинул фотку меня лично, на пороге дома. Дескать, не шали. Ну я и перестал шалить. А оно мне надо?

— Есть предположения хотя бы? Из какой он структуры? Из Минобороны?

Киллер посмотрел на Виктора, как на обоссавшегося.

— Ты чо, дурак, начальник? Чтобы вояки через нас заказ выписывали? У них свои стрелки — дай боже.

— Не богохульствуй, придурок. Из последнего что исполнял?

— Да давно ничего не делал. Ну не так давно какую-то херню для Механика. Вообще черная работа, не по профилю, — киллер явно расслабился, начал балагурить. Возможно, сказывалась потеря крови.

— Конкретней.

— Да чо конкретней. Забрал машину на окраине с трупаком. Баба какая-то. Все по инструкции. Отвез в парк, зашел через калитку со стороны леса и уложил трупак в нужном положении. Все.

Последнее, что мог вспомнить потом Виктор, — это глаза киллера. В них отразился смертельный страх. Киллер понял, что сейчас умрет. Он попытался перекатиться и дотянуться до лежащего в трех метрах от него пистолета.

А потом перед глазами Виктора упала багровая завеса.

Когда сознание вернулось к Макарову, он стоял на четвереньках, а перед ним лежало что-то, что не так давно, кажется, было человеком. Но сейчас напоминало его очертаниями очень отдаленно. С рук Макарова стекала кровь.

А вдали нарастал вой сирены.

Виктор плохо понимал, что происходит, но инстинкты и рефлексы его не подвели. Он встал, и неверной походкой зомби-спортсмена побежал к противоположному выходу с территории строящейся лаборатории.

37

Что происходит? Что со мной происходит?! Я схожу с ума! Это безумие, но я точно схожу с ума! Это не аффект, когда себя не контролируешь. Это чистой воды шизофрения. Во мне сидит какой-то зверь и берет пульт управления мной в свои руки. И если «серебряная ниточка» в затылке и экстраспособности мозга — плата за его появление, то к черту эту ниточку, цена слишком высока. Человек, который себя не контролирует, должен сидеть в психушке. А я туда не хочу! Не хочу!

С этими мыслями Виктор легким бегом пробирался по лесу в направлении к своей машине. Попадаться на глаза опергруппе он не хотел. Объяснить, почему он убил очередного задержанного, он сейчас не мог. Даже если заявить о самообороне, его все равно отстранят от дела на время разбирательства. А скорее всего, посадят под домашний арест до выяснения. А сейчас он этого позволить себе не мог.

Он миновал место стоянки, выбежал на дорогу, перевел дух и открыто двинулся к автомобилю, будто шел не со стороны лаборатории, а с обратной. У машины переминался с ноги на ногу сержант-пэпээсник.

— Здорово, служивый, — кивнул Виктор.

Сержант чуть напрягся, взяв покрепче автомат.

— Свои, не парься, — Виктор показал корочки СКР. — Это моя машина.

— Понял. Меня тут ее охранять оставили. Щас доложу начальству, что вы пришли.