Злые игры. Книга 2

К тому времени они были любовниками уже шесть месяцев — целых шесть бурных, безрассудных, пугающих месяцев. Поначалу Шарлотта пребывала в состоянии перманентного ужаса: она боялась, что может обо всем узнать Изабелла, что может узнать ее дедушка, вообще кто угодно; но Джереми был опытнейшим волокитой, большим мастером по части маскировки и сокрытия своих связей и похождений. Он постоянно напоминал ей о себе (не только для того, чтобы развеять ее страхи и опасения, но и ради собственного развлечения) странными анонимными звонками по телефону, письмами, которые доставляли специальные курьеры, всякий раз разные, причем писал он эти письма особым шифром, которым они очень скоро начали пользоваться оба; он устраивал их встречи в специально снимаемых для такого случая квартирах и в загородных гостиницах, что специализировались на подобного рода свиданиях. У него был маленький коттедж в самой дальней части Норт-Хейвена, в Хамптоне, куда они как-то уединились на целые сутки; они добирались туда вначале по шоссе в довольно потрепанном «фольксвагене-жуке», который Джереми купил специально ради этой поездки, а потом на скрипящем пароме; и все время, пока паром пересекал Сэг-Харбор, Шарлотта в самом прямом смысле тряслась от ужаса при мысли, что ее могут увидеть, узнать дед или кто-нибудь из его знакомых по Хамптону, а Джереми держал ее за руку и нашептывал ей на ухо что-то успокаивающее; оказавшись наконец в этом коттедже, они ни разу даже не вышли из него, а просто непрерывно занимались любовью с небольшими перерывами на еду, которую привезли с собой и которую с большим тщанием приготовил для них Доусон, упаковав все в корзину и в холодильную сумку, присовокупив к этому вино, шампанское «и еще кое-что для меня и для тебя, если захочешь попробовать» и снабдив все это подробнейшими, расписанными по часам инструкциями: «16.00 — откройте кларет; 17.00 — поставьте хлеб в печь подсушиться; 18.00 — посыпьте мясо зеленью, положите сверху чесночное масло и поставьте в печь на слабый нагрев; 19.00 — смешайте компоненты салата, посыпьте молодую картошку (она уже полностью готова) нарезанным зеленым луком и полейте ее сверху майонезом; достаньте из холодильной сумки мороженое, малиновый мусс и летний пудинг и поставьте все это в холодильник, чтобы они немного оттаяли; достаньте из холодильника сыр…» и так далее вплоть до: «самое позднее в 1.00 выньте из морозильника мясо омара, чтобы оно успело оттаять за ночь, а также рубленое мясо», и, наконец, самым последним пунктом стояло: «8.00 — выжмите из апельсинов сок, смешайте его с охлажденным шампанским, поставьте булочки подогреваться, рубленое мясо — в микроволновую печь, смелите кофе».

— Ты уверен, — спросила за завтраком Шарлотта, жадно поглощая рубленое мясо из большой тарелки и весело улыбаясь Джереми, — ты уверен, что он не вложил куда-нибудь инструкцию: «Семь ноль-ноль — разбудите любовницу нежными поцелуями в соски; семь пятнадцать — перенесите внимание на нижние части тела; семь тридцать — вознаградите мадам первым оргазмом»?

— Он-то мог это написать, — улыбнулся в ответ Джереми, — но мне подобные инструкции не нужны.

— Сколько он у тебя уже работает?

— Десять, нет, одиннадцать лет.

— Он просто чудо. Жаль, я не могу поблагодарить его за этот уик-энд.

— Я ему передам. И надеюсь, ты не считаешь, что благодарности заслуживает только он.

— Главным образом он, — ответила Шарлотта. — Можно мне еще булочку?