Злые вихри

Но вотъ опять слабое дребезжаніе, а потомъ уже совсмъ ясный звонокъ:

Онъ зажегъ свчу и, держа ее въ рук, прошелъ въ переднюю, отперъ дверь.

Передъ нимъ маленькая, стройная женская фигура. Она подняла съ лица черную вуалетку,-- и онъ попятился, не вря глазамъ своимъ.

Это была княжна Хрепелева, хорошенькая Ninette.

XXVIII.

-- Какъ вы сюда попали, княжна? Кого вы ищете на этой лстниц?-- спросилъ онъ, соображая, что ршительно не иметъ никакого понятія о томъ, кто живетъ въ этомъ дом.

Княжна глядла ему прямо въ глаза своими большими синими глазами, и онъ читалъ въ нихъ дтское смущеніе и въ то же время не дтскую ршимость.

-- Я никого не ищу,-- тяжело переводя дыханіе, медленно проговорила она: -- я къ вамъ, Михаилъ Александровичъ, мн очень надо васъ видть... можете вы принять меня?..

-- Ко мн?

Онъ совсмъ растерялся, почтительно пропустилъ ее въ переднюю, заперъ дверь и не зналъ -- снимать ли съ нея шубку.

Но прежде чмъ онъ ршилъ этотъ вопросъ, она сама быстро сняла ее съ себя, такъ что онъ едва усплъ подхватить ее и повсить на вшалку.

-- Пожалуйте!-- говорилъ онъ все съ возраставшимъ смущеніемъ, вводя ее въ «музыкальную» комнату.

Княжна шла за нимъ робко, опустивъ глаза, и даже невольно прижала руку къ груди, такъ у нея, очевидно, билось сердце.

Онъ увидлъ, что въ комнат значительно стемнло. Онъ зажегъ лампу и придвинулъ къ столу мягкое, удобное кресло.

-- Садитесь, княжна, вотъ сюда, здсь вамъ будетъ хорошо, а -- я весь къ вашимъ услугамъ...

Маленькая княжна сла, все не поднимая глазъ, и нсколько секундъ продолжалось неловкое молчаніе. Наконецъ, она взглянула на Аникева и улыбнулась. Но это была не вызывающая улыбка бойкой шалуньи, а жалкая улыбка, просящая о снисхожденіи и, въ то же время, полная настоящей грусти.

-- Боже мой, что вы должны обо мн думать!-- вырвалось у нея, и онъ хорошо видлъ, что еще мгновеніе, какое-нибудь недолжное съ его стороны слово, невольное, не такъ понятое ею движеніе; и она зарыдаетъ.

-- Я ничего о васъ не думаю,-- тихо и почтительно сказалъ онъ:-- то есть, я думаю: врно, съ вами случилось очень дурное, большая бда... и вамъ кажется, что я могу помочь вамъ... Если бы только я дйствительно могъ... располагайте мною... Я одинъ, намъ никто не помшаетъ, успокойтесь, скажите мн все.

Онъ протянулъ ей руку, и въ глазахъ его засвтился отблескъ той нжности, съ какою онъ глядлъ на свою Соню. Она сжала его руку и вглядывалась въ его лицо.

-- Вотъ вы меня успокоили! Какъ я вамъ благодарна!-- уже новымъ голосомъ, оживляясь, воскликнула она.-- Когда мн принесли сегодня утромъ вашъ адресъ изъ адреснаго стола, и я ршилась къ вамъ хать, мн это казалось очень легко... Но я едва не убжала дойдя до вашей двери... А когда вы мн отворили... Боже мой, почему же я думала, почему я была уврена, что вы мн именно сами отворите?!.. Когда вы мн отворили, у меня голова закружилась, я едва не упала... Если бы вы иначе меня встртили... но не могла же я въ васъ ошибиться!.. теперь я вамъ скажу все, все... затмъ и пришла... ничего не стану утаивать... Знаете... Я въ прошломъ году... j'ai commis un grand p'ech'e... я утаила на духу... но отъ васъ ничего не могу утаить, иначе, вдь, и нельзя, не стоитъ...

Онъ внимательно слушалъ ея тихій лепетъ и все больше успокаивалъ ее своимъ взглядомъ...

Она продолжала:

-- Вы угадали... конечно, со мною большая бда... Впрочемъ и угадывать было нечего, бда, вдь, случилось тогда вечеромъ, на вашихъ глазахъ... вдь, я помню все, до той самой минуты, какъ мн стало дурно... Потомъ я ужъ ничего не помню, я пришла въ себя только въ карет, когда мы возвращались домой...

-- Хорошо, что не случилось самаго худшаго,-- перебилъ Аникевъ:-- я боялся, что вы очень какъ-нибудь заболете.

-- А это, по вашему, было бы худшее?! Нтъ, я не заболла, я на слдующее утро уже была здорова, только въ голов осталась такая странная тяжесть... Но всему наступилъ конецъ, то-есть, всей моей прежней жизни... Я ужъ теперь навсегда погибла, опозорена, свтъ для меня не существуетъ.

Онъ улыбнулся и покачалъ головой.

-- Не такъ страшно, какъ вамъ кажется!-- сказалъ онъ.

-- Вы думаете? Вамъ смшно? Это хорошо, что вы улыбаетесь... Однако... знаете, вдь, я была невста...

-- Знаю.

-- Ахъ, ну, тмъ лучше, если знаете... такъ знайте же и то, что мой женихъ, графъ Ильинскій, на другой же день посл этого ужаснаго вечера прислалъ, на имя папа, письмо, очень приличное письмо, которымъ онъ отъ меня отказался. Вотъ это письмо, вотъ оно! Папа бросилъ мн имъ въ лицо... онъ, папа, всегда сдержанный, ласковый... Онъ сказалъ, что я его навкъ опозорила, что я ему не дочь... Теперь онъ боленъ, не выходитъ изъ своихъ комнатъ, а я его не видала съ той минуты, какъ онъ бросилъ мн это письмо... Читайте, посмотрите, какъ длаются такія вещи...

Она маленькой, задрожавшей рукою, затянутой въ черную перчатку, вынула изъ кармана смятый листокъ толстой почтовой бумаги и подала его Аникеву.

Онъ прочелъ строки, написанныя твердымъ, крупнымъ, ровнымъ почеркомъ.