Змеесос

– Откуда вы знаете мою фамилию?! – гневно спросил Миша. – У меня нет татуировки или документов, на которых фамилия бы могла быть написана!..

– Это мое дело, – сказал вождь. – Пусть это умрет вместе со мной. Вы позволите?

– Нет! – крикнул Оно.

– А мне плевать, – надменно сказал вождь, взяв в руки стакан с напитком.

Миша Оно тоже взял стакан и быстро выпил его, не глядя на вождя. Вождь сделал маленький глоток и иронично посмотрел в лицо Оно.

– Итак, друзья, – сказал вождь. – Перехожу к делу. У меня есть к вам несколько вопросов, на которые я бы хотел услышать ответ. Если я его услышу – тогда все в кайф и мы будем трахать этих баб и вообще развлекаться, а если нет, то я вас повешу на рассвете.

– Да что вы! – воскликнул Александр Иванович. – Как вам не стыдно!..

– Долг меня вынуждает, – сказал вождь, улыбнувшись.

– Вешай меня, негодяй, – сказал Александр Иванович. – Ты не добьешься от меня ни слова!..

– Какой ваш первый вопрос? – подобострастно спросил Миша Оно.

– Мой первый вопрос будет простым, – сказал вождь. – Кто вы? Назовите ваши имена и ваших родителей.

– Это сколько угодно. Меня зовут Миша Оно, я сын Лао и Яковлева.

– Это правда?

– Сущая правда.

– У меня есть другие сведения. Мне известно, что ты – сын Артема и Антонины Коваленко.

– Это все равно!

– Не думаю. И потом – Яковлева или Иаковлева?

– Это все равно!

– Нет уж; это не все равно – между ними большая разница. И потом: кем тебе приходится Аркадий Верия?

– Я не знаком с ним.

– Врешь, негодяй! – крикнул вождь, вставая в полный рост. – Твоя мамочка прикончила его только потому, что он любил…

– Кого любил?

– Я не скажу кого. Но меня он любил. Ладно, оставим это… Как зовут вас? – обратился вождь к Александру Ивановичу.

– Я отказываюсь отвечать на все ваши вопросы! – гневно сказал Александр Иванович, потом повернулся к Мише Оно, плюнул ему в лицо и медленно произнес: – Предатель.

– Каков гад, – усмехнулся вождь. – Если он вам мешает, я прикажу его убрать отсюда…

– Да, так будет лучше… – сказал Миша, вытирая слюну.

– Ко мне! – крикнул вождь.

Пять злых туземцев вбежали в комнату, открыв предварительно дверь.

– Убрать вот этого и дать ему… Впрочем, вы понимаете.

Туземцы быстро взяли в охапку упирающегося Александра Ивановича и вынесли его из хижины.

– Будь проклят! – только и успел крикнуть бедняга. Дверь закрылась.

– Продолжим наши беседы, – хмуро сказал вождь. Расскажите, с какой целью вы оказались здесь?

– Здесь я оказался для того, чтобы проникнуть в мир иной.

– В какой?

– Я не смогу вам этого объяснить, это очень сложно, и у вас заболит голова.

– Хорошо, – сказал вождь. – Что вы хотите?

– Я хочу вот эту курчавую, – сказал Миша Оно, показывая на туземку.

– Только не ее!

– Тогда вот эту.

– Берите.

Миша Оно встал и подошел к девушке. Он улыбнулся ей тепло и доверительно. Он положил ей руки на плечи, и она легла на пол, готовая к любви. Миша снял штаны и трусы и лег на туземку, не стесняясь никого.

– Вы, наверное, не поверите, – сказал он, обращаясь к вождю. – Но я еще никогда в жизни не делал этого.

– Завидую вашему открытию, – усмехнулся вождь.

И вот девственный орган Миши Оно достиг противоположных себе пределов. Нежная туземка снисходительно улыбнулась, глядя в обезображенное удовольствием и нервностью лицо Миши в то время, как он неумело совершал свое первое любовное деяние. Глаза его сомкнулись, руки упирались в землю пола, и туловище пружинисто раскачивалось туда-сюда.

– Ох! – сказала туземка, закрыла глаза и отдалась происходящему полностью.

Миша готов был пробуравить весь женский организм, он уже не ощущал стыда; только теплое, влажное тело вместе с его телом и только лицо, прислоненное к его лицу. Время обратилось в вечность – он не мог этого прекратить.

– Ты – чудо, – сказал вождь, встав и погладив Мишу по голове. – Я тоже тебя хочу. Я следующий.

Миша не слышал ничего, а только работал на себя и на свою напарницу. Она визжала, и сжимала свои ногти на Мишиных плечах, и словно сопротивлялась подавляющему ее удовольствию; и это была как будто война, а не союз, и Миша словно бросал ей вызов, и сражался с ней на рапирах, и повергал ее на землю, чтобы царить над ней и быть ее истинным хозяином и богом. Свет вспыхивал и гас перед глазами любовников, и все перестало иметь смысл; мир рассыпался на составные части и только физиологическая радость в этот момент была единственной связью субъекта и объекта. Через вечность наступил сияющий пик любовной вершины, и Миша Оно почему-то сказал:

– Остановись, мгновенье, ты прекрасно!

– Все бы хотели его остановить, – понимающе произнес вождь.

Миша закончил свое становление мужчиной и откатился от ошарашенной туземки в глубоком удовлетворении.

– Подай мне кружку алкогольного напитка! – сказал Миша Оно, обращаясь к вождю, как к слуге.

– Сейчас, – ответил вождь. – Ты мне сперва скажи, какова все-таки ваша задача? Что вы должны сделать, какое у вас задание?