Змеевик

Натаниэль улыбнулся ей и сказал: — Подожди, сначала я спрошу свою девушку, как она к этому относится. — Тогда он подошел ко мне, все еще мокрый, но теперь его лицо было удивительно сухим благодаря Мике. Я посмотрела вниз и обнаружила, что большая часть одежды Мики теперь была мокрой, как будто он что-то пролил на себя. Они и не пытались удерживать пространство между собой. Мика хорошо поработал над собой, чтобы так целовать его на публике; возможно, это была его версия примирительного поцелуя.

Я повернулась к Натаниэлю, и мы оба улыбались, потому что гордились нашим общим парнем, таким смелым и владеющим своими чувствами. Теперь его улыбка была настоящей, без гнева. Мы приблизились, нежно обнимая друг друга. Наши руки и наши тела скользили настолько близко друг к другу, насколько позволяла одежда, хотя его плавки были почти не в счет. Он был уже немного счастливее от поцелуя с Микой. Если мы продолжим поцеловаться в том же темпе, то ему в спидосах может стать не совсем удобно. О чем я ему и сказала.

— Я рискну — сказал он и наклонился, на эти несколько дюймов, к моему лицу. Наши губы точно знали куда идти. Мы целовались с губами, языком и, наконец, слегка, зубами. Если бы он не собирался плавать сразу после этого, я бы использовала больше зубов, но спидосы могли такого не выдержать.

Мы закончили поцелуй медленно, неохотно. На мгновение мы забыли, где были и почему устраивали шоу. Просто потерялись друг в друге. Какое-то время мы просто стояли, пытаясь оправиться от этого и вернуться к реальности вокруг нас.

— Ух ты — сказала одна из женщин.

— Рэнди никогда так меня не целовал — сказала рыжая. Она была почти рядом с нами, как будто это была очередь в кабинку для поцелуев.

— Меня никогда так не целовали — сказала Беттина.

Рыжая уже коснулась плеча Натаниэля, словно пытаясь повернуть его от меня к себе, явно с намерением поцеловать. Я не думаю, что Натаниэль сделал бы это, но Эдуард встал между ними на всякий случай.

— Нет, мы не будем провоцировать их на ссору. Мы собираемся вернуться к гонке, выиграть их деньги, и закончить на этом.

— Эй, — сказала рыжая, — не твое дело, кого он целует, если только ты не его отец или что-то в этом роде, а у отцов нет такого пресса. — Ей удалось сделать комплимент и оскорбить его в одном предложении. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что Эдуард достаточно взрослый, чтобы годиться в отцы Натаниэлю. Я никогда не думала об их возрасте в таком ключе, но подсчеты не врали. Черт, это меня беспокоило, хотя я не была уверена, почему.

— Почему ты так уверен, что победишь? — Спросила Беттина, все еще держась за Ру.

Эдуард посмотрел на нее, больше своим взглядом, чем Теда. От этого она двинулась, встав позади Ру, хотя так и не отпустила его руку. Это заставило меня задуматься о Беттине, потому что она увидела опасность в его взгляде.

— Подождите, вы, ребята, сделали ставку на победу? Это не похоже ни на кого из вас, — сказала я.

— Некоторые из мужчин думали, что это будет слишком легко, поэтому Тед предложил дружескую ставку — сказал Ру, пытаясь заставить Беттину отпустить его руку, не причиняя ей вреда.

— Они подразумевали, что они молодые гребаные кексики, а некоторые из нас уже больше гребаные пончики — сказал шериф Руфус Мартинес, возвращаясь к столу с чем-то фруктовым в высоком стакане. Он был большой парень, около шести футов и трех дюймов, и я узнала, что он играл в футбол в колледже, он не был достаточно быстр для профи, но все равно когда то был в хорошей форме. А сейчас… он похлопал по округлости своего живота, который был уже достаточно велик, что бы начать беспокоиться о проблемах с сердцем.

— Это моя вина. Я единственный, кто так сильно любит пончики.

— Не сладости твоя проблема, Руфус — сказал Эдуард с акцентом Теда. — А жирное мясо и крахмал.

— Ты начинаешь говорить как моя жена, Тед, — сказал он, опуская свою массу в кресло, которое угрожающе прогнулось. Видимо, он набрал вес во всем; живот просто отвлекал от остального.

— Но почему Уайетт и Натаниэль плыли друг против друга, если наши-против-ненаших? — спросила я.

— Мы оба выиграли наши первые заплывы — сказал Натаниэль.

— Мы плывем или нет? — Крикнул Рэнди с края бассейна.

Натаниэль улыбнулся и сказал: — Я сейчас вернусь.

— Он так уверен, что победит? — спросила я.

— Победить или проиграть, это быстро — сказал Руфус.

Мика наклонился и прошептал: — Я поболеть за Натаниэля; Помоги Уайетту избавиться от Беттины. — Он отправился к другим наблюдающим за гонкой. Я осталась лицом к лицу с Ру, гм, Уайеттом и красавицей на его руке. Она была хорошенькой или была бы таковой, если бы перестала хмуриться и цепляться за Ру мертвой хваткой, так, что без применения силы не оторвать.

Родина наклонилась и прошептала: — Пожалуйста, Анита.