Змеевы дочки

Несмотря на то что ужин Лиза приготовила очень вкусный, ел Демьян без аппетита. Жевал жареное мясо и то и дело выглядывал во двор. Окна баньки светились рыжим светом, год назад Демьян сподобился провести туда электричество, чем втайне очень гордился. Пригодилось электричество, его гостье не придется мыться в потемках, при свечах, все цивилизованно, почти как в больших городах.

Лиза и в самом деле задержалась в бане надолго. Демьян успел и поесть, и со стола убрать, а она все плескалась. А может, просто хотела смыть с себя не только кровь, но и страх? Будь Демьян благовоспитанной девицей, ему бы точно хотелось.

На крыльцо он вышел просто так, подышать перед сном свежим воздухом. И как только вышел, почувствовал неладное. В сарае бился в стойле и испуганно всхрапывал вороной. Подумалось вдруг, что поблизости волк, но мысль эту пришлось сразу же отбросить. Ни один волк не осилил бы двухметровый забор, а калитку и ворота Демьян собственноручно запер. Но вороного что-то явно беспокоило, и следовало убедиться, что с ним все в порядке.

Провести электричество в сарай Демьян не сподобился и сейчас ориентировался внутри почти на ощупь. Почуяв присутствие хозяина, вороной успокоился, перестал метаться, ткнулся в раскрытую ладонь бархатными губами.

– Ты чего? – спросил Демьян, ласково потрепав коня по холке. – Чего буянишь?

Ответом ему стал крик. Кричала Лиза…

Демьян выбежал из сарая, бросился к бане, с разбегу налетел на запертую изнутри дверь. Вот же дуреха! Заперлась! И окно занавесила простыней, чтобы он, не дай бог, не увидел чего лишнего! А чего он там не видел?!

Крик прекратился так же внезапно, как и начался. В наступившей тишине Демьян слышал лишь уханье своего сердца.

– Лиза! – Он изо всех сил врезал кулаком в дверь. – Лиза, что случилось?

Ответом ему стала тишина, и в дверь Демьян врезался уже плечом, запоздало подумав, что зря строил баньку на совесть. Но не было у него другого выхода, даже если бы разбил окно, то внутрь протиснуться не сумел бы. Значит, придется что-то делать с дверью.

Наверное, беспокойство придало ему сил, потому что дверь Демьян вышиб уже с четвертой попытки. Вышиб, ворвался внутрь, сначала в предбанник, а потом и в пышущую жаром парную.

Лиза лежала ничком на дощатом полу, и Демьян почти с облегчением подумал, что она, наверное, просто сомлела с непривычки. А потом из клубов пара выступила старуха…

Август Берг не упустил ни единой детали, когда рисовал ее почти сто лет назад, и за эти сто лет она нисколько не изменилась. Впрочем, как может измениться существо, которое не человек?.. Теперь, оказавшись с албасты лицом к лицу, Демьян не сомневался, что она не человек, все его сомнения просыпались на пол мириадами острых игл. То, что еще мгновение назад было паром, сейчас превратилось в лед. Лед выступил на деревянных стенах, тонкой коркой, точно карамелью, покрыл обнаженное Лизино тело, осел инеем на рыжих волосах, делая их седыми.

– Уйди, – сказала старуха, вставая перед Лизой на колени. – Уйди, не мешай.

В руке ее появился гребень, точно такой же, как был нарисован на картинке.

– Не тронь ее! – Собственный голос показался Демьяну чужим. Наверное, из-за лютого холода, который воцарился в некогда жарко натопленной бане. – Пошла вон! – Рука нашарила кобуру. С пистолетом он в последнее время не расставался даже дома. – Не трогай ее, или я буду стрелять.

Костлявая рука с зажатым в ней гребнем уже тянулась к Лизиной голове, и Демьян почти не сомневался, что стоит только гребню коснуться рыжих волос, случится что-то страшное, непоправимое.

– Глупый. – Албасты обернулась, не встала с колен, а просто враз оказалась прямо перед Демьяном, седые косы ее потянулись к его ногам. – Я могу убить тебя одним лишь прикосновением. Ты ведь знаешь.

И это он тоже знал, чуял какими-то глубинными, почти звериными струнами души. Но также он знал, что не сможет оставить Лизу наедине с этой… нежитью. Наверное, поэтому и напал первым. Пуля вошла старухе прямо в горло. Демьян на мгновение зажмурился, готовый почувствовать на лице жар чужой крови, но вместо жара ощутил холод. Албасты исчезла, просыпалась ледяным дождем, который прямо на глазах сначала растаял, а потом превратился в пар…

– Не меня ей нужно бояться, – послышалось над ухом. Демьян резко обернулся, но никого не увидел. – От людей береги…

Голос старухи звенел ледяной капелью, делался все тише, пока не затих окончательно. Но Демьян ее больше не слушал, он стоял на коленях перед неподвижной Лизой и пытался нащупать пульс на ее шее. Несмотря на вернувшийся жар, она была холодная, точно покойница, лицо и губы ее посинели, а на длинных ресницах по-прежнему искрился иней. Первым делом Демьян укутал ее в льняную простыню, а потом в шерстяной плед, подхватил на руки, вынес из бани в холод ночи. До дома бежал бегом, боялся, что она может замерзнуть окончательно. Оказавшись в комнате, уложил на кровать, сверху прикрыл одеялом и растерялся.