Змей

— Да это Беленькая. Во как, солнечная настойка, живая вода значится. Ну да, многие от Калининграда до Шикотана также считают. Давай за них за всех, пусть побольше в живых останется. — Выдохнул, лихо глотнул, аж передернуло, скривился. — Ух, и зараза! — пойло оказалось отвратным. — Это все, что угодно, только не водка и даже не первач.

Однако, после ощущений, будто пришлось откушать самогона на дерьме Попугая, по телу ощутимо прокатилась волна тепла, попутно сметая, смывая, как по волшебству, ставшими уже привычные боли не хуже золотого смога там в низу. — «Вот же и вправду живая вода». А Тигра то в сложившихся условиях становится не заменимой.

— Давай подруга.

Оружейник отлил немного драгоценной жидкости в колпачок, Тигра не стала жеманиться, полакала, Оружейник налил еще, Тигра отказалась, а он получил посыл:

«Ощущение опасности!» — теперь он стал явно различать свои эмоции, и пришедшие от Тигры, они будто толкались.

— Спасибо, Тигра, предупредила, — теперь он даже не сомневался, что так оно и есть. — То что могу, то что могу, — повторял и повторял он, оплачивая и оплачивая, вынимая и вынимая из автомата, как ему казалось сладкие батончики с наибольшим содержанием орехов.

Тигра не сразу распробовала, столь своеобразно пахнувшую пищу, долго шевелила усами, принюхиваясь, а когда это произошло, накинулась, будто голодающий вегетарианец на арахис, а следом с таким же рвением без всяких там распознаваний вгрызся Тень. Грызнет и бежит к Оружейнику, будто, приглашая:

— Ну что же ты, Большой, отстаешь, вкусно, питательно, давай а?! — пискнет и снова бежит к оставленному батончику.

Цирк, да и только. Пришлось взять и себе эту непонятную хрень. И только после того, как Большой куснул вкусняшку, этот мелкий борец за справедливость, наконец, успокоился. Пока Оружейник употреблял так полюбившийся его команде батончик, запивая это недоразумение настоящим горячим кофе, он усмотрел кое-что интересное, и теперь и ещё одной загадкой стало меньше. Зачем здесь такой сейф? Вся жилая зона была буквально окружена камерами, а вся паутина проводов от камер на своде в конечном итоге жгутом сводилась за заднюю стенку сейфа.

«Ба, да здесь все держали под контролем, скорей и сейчас сервер картинку фиксирует. Ключи от этого богатыря я вряд ли обнаружу, они скорей всего где-нибудь в куче дерьма, далеко за пределами этого места. Вся надежа на Тигру и на ее Когти на крайний притащу сюда Корд, и попробую универсальный ключ крупного калибра. Это конечно все интересно, даже очень, а информация из сейфа, просто жизненно важна, если конечно ее еще удастся снять и все же все это подождет. Здесь худо-бедно все осмотрено, а вот отрытая дверь на крышу напрягает. Твари ушли отсюда через выход на крышу, другого пути отсюда после взрыва попросту нет и надо бы в первую очередь определить, смогут ли они вернуться, да и осмотреться не помешает, еще ночное небо просто таки манит».

Оружейник посмотрел на часы, командирские показывали три часа ночи. Осмотр двухстворчатой железной двери порадовал, она была в порядке, даже более того. Массивные створки по всем правилам открывалась наружу, изнутри приварена самопальная, кованая щеколда с квадратным запирающим пальцем, скорей всего продукт не нашего времени, раньше такие вещи делали солидно и на века. Крыша плоская, совсем рядом с выходом высокий, кирпичный, ограждающий парапет весь посечен когтями тварей. Уходили они здесь.

Оружейник подполз, подтянулся, глянул, не хило, метров пятнадцать будет, внизу большая клумба, развороченная, будто на ней бульдозер порезвился. С этим понятно, зато округу он не узнал совершенно, ранее здесь были здания, гаражи, высокие деревья, которые кое-где росли почти вплотную к Тиру и все это он хорошо помнил, теперь вокруг был пустырь, до самого Копорского шоссе, заросший луговой травой, а со стороны Копорской губы, лес был вырублен и вовсе километра на полтора, хорошую они тут себе устроили стрелковую позицию. Оружейник перевернулся на спину.